Чайка - принцесса с гробом. Книга 10 (ЛП)

Одетые в белое штурмовики словно не услышали заявления Артура Газа и продолжили атаковать. В ходе атаки они то и дело теряли людей, и сейчас от их отряда осталась лишь половина, однако на рвении противников императора это никак не сказывалось…

— Ша-а!..

— Хераль, вут, корал, фориф…

Куда больше битва вредила не участникам, а тому, что их окружало.

Валились колонны. Осыпались стены. Даже по крепкому каменному полу бежали волны, словно по поверхности воды. Творился сущий кошмар.

— !..

Обваливался потолок.

Сыпался камень, сыпались щепки, сыпались обломки кирпича…

Потолок грозился не только похоронить их под завалами, но и переубивать смертоносным дождем. Даже Тору, при всем его проворстве, не смог бы спасти их с помощью пары клинков.

Но…

— …

У его рук вдруг собрался голубой свет.

В ладонях появились серебристые метательные ножи.

В следующее мгновение Тору резко развел руки в стороны и метнул все клинки разом.

Ножи столкнулись с обломками и изменили их траекторию. Тору не стал останавливаться и сразу отвел руки за спину к поясу, откуда снял два совершенно не изменившихся комбоклинка.

Ими он отбил особенно крупный обломок, падавший прямо на них.

После чего…

— Фредерика!

— Ага, знаю, — раздался в ответ задорный голос… а затем его перебил рев ветра.

Конечно, стены тронного зала частично обвалились, но Тору и остальные все еще находились внутри замка, где ветра быть не могло. И тем не менее, откуда-то вдруг взялся порыв воздуха столь резкий, что он отклонил падающие обломки и спас Чайку.

— Фредерика…

Чайка обернулась и увидела серебристое чудовище.

Драгуна.

Таких монстров, не оправдавших ожидания бога, называли фейлами, «брошенными»... и драгуны среди них — сильнейшие. Они владели магией превращения и могли принимать любую форму. По этой причине они умели через превращение исцелять любую рану, и убить их могло лишь уничтожение мозга.

Можно сказать, драгуны — самые живучие создания этого мира.

За тот порыв ветра, что защитил Чайку, следовало благодарить крылья Фредерики.

— Сюда давайте, — обронило чудовище непринужденным голосом и поманило их к себе.

Похоже, оно предлагало им укрыться под крыльями.

Чайке уже не раз доводилось видеть Фредерику в этом бронированном облике. Впрочем, замок несколько стеснял ее в возможностях — размерами она лишь немного превосходила лошадь.

— Не знаю, что здесь происходит, но в то побоище мы вмешиваться не обязаны, — заключил Тору, еще раз бросая взгляд на битву Проклятого Императора и «апостолов».

Отзвуки сражения вновь успели поднять в воздух клубы пыли, мешавшей разглядеть, что происходит… но с другой стороны, ударные волны успели настолько повредить стены тронного зала, что сбежать стало проще простого.

— Пока что отступим.

— Так точно, брат.

Поскольку для Акари поле боя — дом родной, она мгновенно все обдумала и согласилась с Тору. Разумеется, она о многом хотела расспросить его, но все вопросы лучше отложить на потом.

Однако…

— …

— Чайка, хватит в облаках витать! — бросил Тору смотревшей в пустоту девушке и поднял ее на руки.

Резко оттолкнулся от пола и побежал. Акари и Фредерика устремились следом.

Что же до Чайки…

— …

Она бессильно лежала на руках Тору, словно сломанная марионетка.

***

Диверсанты хладнокровны и бесчувственны.

По крайней мере, его всегда учили, что они должны такими быть.

Если потребуется — убивать женщин и детей. Если прикажут — сворачивать шеи младенцам. В этом и состоит смысл жизни диверсантов, не скованных по рукам и ногам здравым смыслом и моралью на манер рыцарей.

Слова «добро» и «зло» не имеют к ним никакого отношения.

Они живут, словно инструменты.

Диверсантам безразлично, что задумал их хозяин. Им неинтересно, во имя чего и ради чего он действует. Их задача, как инструмента, — просто исполнять свои функции. Они не спорят с хозяином и не задаются вопросами.

По этим причинам Син Акюра, общепризнанный «идеальный диверсант», никогда не интересовался замыслами своего хозяина, князя Хартгена… и черной Чайки, стоявшей за каждым действием князя.

Он не знал — да и знать не желал — о том, для чего они собирают останки Проклятого Императора. Его хватало лишь на мысли, что они, должно быть, собираются использовать их колоссальную магическую энергию для какого-то мощного заклинания.

Син служил им словно инструмент и телом, и душой.

Он делал все, что от него требуется, в какой бы ситуации ни оказался.

Он достиг в этом огромных успехов. И дела его шли на лад… до сегодняшнего дня.

Но сейчас…

— …

Син ошарашенно стоял в тронном зале, где продолжали сталкиваться и кружиться вихрем чудовищные силы.

Его хозяина, князя Хартгена, больше не было. Он умер. Син собственными глазами видел его бездыханное дело, покрытое смертельными ранами. Сейчас же оно покоилось где-то под обвалившимся потолком.

А кроме того…

— Тору!..

Син увидел, как по ту сторону пылевой завесы сбегает Тору, которого он некогда считал младшим братом-диверсантом.

Вернее, сам Тору сказал, что он больше не диверсант. Что он заключил контракт с драгуном и стал наездником. И действительно, Син не смог пробить магический доспех Тору стилетами и даже погнул их.

— Невозможно…