Чайка − принцесса с гробом. Книга 12 (ЛП)

Да, отряду Тору удалось придумать, как на время отвлечь хулиганов от гостиницы «ненасильственным» путем, но в следующий раз та же тактика вряд ли сработает.

По всей видимости, Дойл на дух не переносил отца… а вместе с ним возненавидел и насилие. Правда, до сих пор Гленн не вдавался в подробности.

— Он меня ненавидит, — донесся голос, таивший в себе толику самоиронии. — Отца, которого все называют героем войны.

— Вот этого я как раз и не могу понять. Простой конфликт отца и сына — это ладно, таких историй пруд пруди. Но как он дошел до такого неприятия насилия? Мне уже кажется, что он не только тебя, но и вообще всех военных ненавидит.

— ...Вроде как он сильно ругался со своей невестой, пока они не поженились, — послышался в ответ проникновенный голос Гленна.

Жена Дойла, Миша, тоже в свое время состояла в армии… но дезертировала.

— Короче… говори уже подробности. Практически невозможно защищать человека, если он не хочет тебе в этом содействовать. Если в самый нужный момент он решит нам помешать, ничем хорошим дело не кончится.

— …

Какое-то время Гленн молчал.

Возможно, великий лучник раздумывал, отвечать ли ему.

Но наконец…

— Мой сын считает, что я бросил его и мать ради войны… то есть я выбрал не семью, а войну. Поэтому он уверен, что это же относится ко всем воякам, — рассказал Гленн немного дрожавшим от сомнений голосом.

***

Тору Акюра стал диверсантом.

Все свое детство он и его сестра Акари Акюра провели в тайной деревне диверсантов Акюра, где тренировались изо дня в день.

Их тренировки включали в себя оттачивание любых навыков, которые могут пригодиться диверсанту на поле боя. Большая их часть относилась непосредственно к битвам.

Другими словами, они учились убивать.

Понятное дело, участие в битвах всегда подразумевает, что умереть может любой, поэтому даже во время тренировок диверсант постоянно рискует жизнью. Порой ошибки в ходе тренировок действительно стоили кому-то жизни.

Поэтому Тору и другие диверсанты воспринимали смерть как нечто, витающее совсем рядом. Можно даже сказать, они считали ее очевидным исходом, который мог настигнуть их собственные тела в любое мгновение.

Причем смерть… совсем не обязательно дожидалась битв или несчастных случаев.

— Брат. — Когда Тору и Чайка вернулись к «Белому цветку», в дверях их встретила Акари.

Понимая, что Дойла и его семью нельзя оставлять без защиты, Тору сказал Акари охранять гостиницу, а сам с Чайкой отправился на переговоры с Гленном.

— Что? Что случилось? — Он заметил, что, хоть Акари и казалась как всегда невозмутимой… тон ее голоса все-таки немного изменился.

— Как только вы ушли… — сказала Акари и указала вглубь гостиницы… но не в гостевые комнаты, а в те, где жила семья Донвервурт.

И похоже… в этот раз беда пришла не от хулиганов.

— … — быстро переглянувшись с Чайкой, Тору вошел в приоткрытую дверь. — ...Вот как.

Он прищурился и посмотрел на ребенка, лежавшего на постели.

Очаровательный малыш, которого посторонний мог принять и за мальчика, и за девочку. Одним своим видом он вызывал умиление у всех окружающих, даже у диверсанта Тору.

Маленькая жизнь, не способная еще ничего сделать… и потому бесконечно чистая и невинная.

Однако…

— Тарис…

Ребенок дышал прерывисто и явно мучился от боли, терзавшей все его тело.

Внезапная болезнь способна подкосить всякого, как ни старайся вести здоровый образ жизни. Случалось такое, что еще вчера ребенок весело бегал со сверстниками, а уже с утра не может и пары слов связать.

Впрочем…

— Ему резко стало плохо. Он лег у себя в комнате, но недавно начал бредить, — пояснила Акари.

— Тарис… — вновь повторила имя мальчика его мать Миша, которую вид больного ребенка довел до полной растерянности. — Ах, Тарис…

Она огляделась по сторонам, словно надеясь отыскать спасение… и, наконец, посмотрела на мужа.

— Может… это из-за меня?

— О чем ты? — нахмурился и переспросил Дойл Донкервурт.

— Ведь я… п… полукровка… — ответила Миша со слезами на глазах.

На голове у нее виднелась пара рогов, которых у обычных людей не бывает.

Полукровки — бойцы особого назначения, которых выращивали в военное время, подвергая человеческих зародышей влиянию магии в утробе матери. Большая часть полукровок имеет какие-либо внешние отличия от обычных людей, которые отражают их способности… и помогают отличить их от простых солдат.

В случае Миши символом ее положения стали рога. Теперь она заволновалась, не отразились ли особенности ее тела на малыше.

— Не говори ерунды. Эта болезнь не имеет к тебе никакого отношения, — отрезал Дойл. — Эти пятна на руках и ногах, учащенное дыхание… не буду вдаваться в прочие подробности, но это та же самая болезнь, что поразила мою мать и сестру.

— ...Э? — Миша изумилась ответу и недоуменно заморгала.

Они познакомились уже после смерти матери и сестры Дойла, поэтому ей и в голову не приходила возможная связь болезни Тариса с недугом, от которого погибли родственники Дойла.

Однако…

— Наверное, если кого-то из нас и винить в случившемся, то меня. Членов нашей семьи эта болезнь поражает особенно легко, — с досадой в голосе проговорил Дойл.