Чайка − принцесса с гробом. Книга 3 (ЛП)

— Он хотел, чтобы кто-то однажды разрушил созданные им иллюзии?..

— Хотел?..

— Как-то слишком сложно поверить в то, что потерявший веру человек… будет лишь высмеивать верящих людей, как глупцов.

Гнев и ненависть подобны пламени.

В какой-то момент пламя становится настолько сильным… что начинает поглощать все вокруг себя, чтобы продолжать гореть. Так может, Симон Скания пытался сделать что-то с этим вихрем, бушевавшим внутри него?

Он не мог верить.

Но хотел.

— Поэтому он, скорее…

Уж не ждал ли он… кого-нибудь, кто смог бы пробиться сквозь его убеждения?

Того, кого не сломило бы предательство близкого человека, кто смог бы вновь поверить и идти вперед?

Того, кто дал бы ему поверить в само понятие веры?

Но… чем дольше он искал, тем больше сцен предательства видел. Может, в конце концов, Симон Скания попросту отчаялся в людях?

Тогда получается, что этот маг отбросил свое звание, свою славу, свои деньги ради желания вновь обрести «веру»… но, в конце концов, умер, полностью в ней отчаявшись.

— Сейчас это уже неважно. Если бы мы… встретились с ним пораньше…

Они не знали, когда умер Симон Скания. Но если бы нашли его, пока он был жив… то, может, Тору и удалось бы вывести его из отчаяния.

— Тору… добрый, — сказала Чайка, мягко улыбнувшись.

— Хм? Ты так считаешь?

— М-м. Не похож. На диверсанта.

— …Мне Акари уже что-то в таком духе говорила.

На самом деле, Тору себя добрым не считал.

Просто он думал, что если бы оказался на месте Симона Скании, то не смог бы этого вынести. В какой-то степени он тоже знал, каково это — ощущать жажду мести и терять надежду. Поэтому он мог представить себе мучения Симона.

— Смерть в доверии или смерть в сомнениях… — прошептал Тору, глядя в ночное небо. — Смерти все равно не избежать, но я хочу умереть, гордясь тем, что поверил.

— …

— Ну да ладно.

Тору пожал плечами.

Что было, то было. Незачем оплакивать скорбь мертвеца.

— Тору.

— Да?

— …Иллюзии. Мы с Тору. Вдвоем... — Чайка вдруг склонила голову и покраснела.

— Э? А. А-а, — Тору почесал щеку и неловко улыбнулся. — Так ты это видела? Ох, прости, не бери в голову.

Она говорила об отношениях Тору и Чайки внутри иллюзии.

Подготавливая нужного спутника, которому Тору бы безоговорочно доверял, иллюзия остановила свой выбор на сценарии любви Чайки и Тору. Почему не на Фредерике — понятно, а Акари она, видимо, не выбрала потому, что предательство возлюбленной ощущается больнее, чем предательство сестры… или же дело просто в том, что и Симона Сканию предала супруга.

Но это была всего лишь иллюзия.

В реальности их с Чайкой ничего не связывает… наверное.

— Я. Ни за что. Не. Пре…

— Немыслимая же история, правда? — перебил Тору Чайку, не заметив ее шепота. — Чтобы мы вот так с тобой, да?

— М-м?

Фиолетовые глаза Чайки удивленно моргнули.

— Уж что-что, а это полный бред.

— …

— Ей бы, иллюзии, подобрать сценарий пореалистичнее.

— …

— Ну, может, Акари на ту роль не годилась. А Фредерика и вовсе первым делом заявила, что убьет меня. Вот ты по методу исключения и осталась.

С учетом того, что Тору полностью купился на эту «нереалистичную» иллюзию, слова его звучали как оправдание.

Но…

— Чайка?

— …

В какой-то момент она повернулась вперед и наморщила лоб.

Похоже, настроение у нее испортилось.

— Что такое?

— …

Чайка продолжала молчать и дуться.

— …Ничего не понимаю.

Нельзя понять другого человека. А уж мужчине женщину — тем более.

Но… верить — можно.

Не сбрасывая на человека всю ответственность, а отвечая самому.

Верить ради самого себя — это замечательно.

Поэтому…

— Односторонняя, значит…

Ну и пусть.

Наоборот, так в ней даже больше смысла.

«Наверняка слова Хасумин означали именно это».

Продолжая смотреть в ночное небо, Тору слегка улыбнулся.

Послесловие

Здравствуйте, это романист Сакаки.

Спасибо, что прочитали третий том «Чайки — принцессы с гробом».

Планирование нового романа протекает по одному из двух сценариев.

Первый — когда я беру один из тех прототипов, которые регулярно придумываю, и доделываю его до плана романа.

Второй — когда я начинаю с требований к жанру и элементов истории, заданных редактором и главредом, и придумываю к ним вселенную, персонажей и сюжет.

Чайка относится ко второму случаю.

Поэтому…

— Сакаки-сан. Мы ввели основных персонажей, теперь нужна история, которая углубит их узы!

— Углубит узы, говорите?

— Да, углубит!

— Но ведь во втором томе уже была серьезная битва (невозможная без уз)!

— Нужно еще глубже!

— Мы что, дно океана нащупать пытаемся? (И вообще, узы кого с кем?)

— Нет.

…

И вот как-то так мне и пришлось засесть за историю, которая углубляла бы узы.

Вот только как это, углублять узы?

У людей есть вредная привычка привязываться к словесным понятиям и ошибочно полагать, что одних только слов достаточно, чтобы передавать мысли. Я тоже иногда о чем-то задумываюсь и неправильно толкую слова.

Так вот… «узы» — это связи, а «углублять» — это укреплять.

И вот я подумал, что людей друг с другом в конечном счете связывает «доверие».

А затем я начал задумываться над тем, что значит «верить».

На самом деле, я не очень люблю слово «верить».