Чайка - принцесса с гробом. Книга 4 (ЛП)

Николай и Виви недоуменно переглянулись.

Вслед за этим озадаченно посмотрели друг на друга и Матеус с Леонардо.

— Никчемность… О чем вы, командир? — выразил общее мнение Николай.

Альберик кивнул, вздыхая.

— Второй раз я скрестил клинки с Тору Акюрой, но не смог одолеть его и упустил Чайку Трабант. Это безусловный позор. Я вспоминал случившееся и пытался понять, не допускал ли я слабостей или упущений.

— …

Никто в отряде Жилетта не нашелся с ответом.

Действительно, отряду Жилетта удалось встретиться с Чайкой во второй раз, но они не смогли взять ее в плен. Им удалось перехватить ее возле Радемио, у «долины, из которой никто не возвращается», но неожиданное вмешательство драгуна и особенности долины позволили ей сбежать.

Сам Альберик сразился со спутником Чайки, Тору Акюрой, но не смог одолеть его.

Другими словами, они уже второй раз подряд провалили задание.

Это неопровержимый факт, но…

— Хоть я и не был на войне, но считал себя полноценным рыцарем… похоже, я слишком много о себе возомнил, — сказал Альберик Жилетт, не дававший себе полагать, что им просто не повезло.

Именно так и вели себя серьезные люди.

— И все же, командир, — Николай почесал затылок. — Я считаю, это прекрасно, что вы так серьезно относитесь к нашему поручению. Работа ведь у нас совершенно дурацкая.

— Хм?

— Мы ведь пытаемся по возможности взять их живыми для допросов и сбора информации. Мы даем им неплохую фору тем, что в бою они могут убить нас и бежать, а нам их убивать не положено. Ну а то, что в нашу вторую битву вмешался драгун… это, так сказать, форс-мажор.

— Может, ты и прав, но… я чувствую внутри себя некоторого рода сомнение. И вот я думаю… не притупляет ли оно мой клинок.

— Сомнение, говорите?

— Эта Чайка Трабант… Не знаю, как это описать, но она не похожа на злодея, собирающегося ввергнуть мир в пучину новой войны. Это же относится и к Тору Акюре, — сказал Альберик, а затем добавил, — Кажется… будто они упрямо движутся вперед, не думая ни о чем постороннем.

— Упрямо, значит…

— Или же, — отстраненно продолжил Альберик. — Их «решимость» настолько сильна.

— Решимость?

— Может, лучше даже сказать «вера»…

В действиях как Чайки, так и Тору проглядывал своего рода стержень. Вера, уверенность в собственном решении, и следующая из нее «прямолинейность». Уж не поэтому ли Тору смог с чистой совестью произнести те слова, которые выставили бы его в обществе однозначным злодеем?

«Я был бы не против вернуться в ту эпоху мировой войны».

В свою очередь, он, Альберик, не найдя другого применения навыкам рыцаря в мирное время, преследовал их в соответствие с приказом. Лишенных принципов диверсантов нередко называли «шавками войны», но кто из них на самом деле больше походил на «шавку»?

— Возможно, я им завидую.

Тем людям, которые рисковали своей жизнью, чтобы добиться твердо поставленной цели.

Тем людям, которые нашли для себя дело, ради которого могут сгореть дотла.

Невзирая на страх. Невзирая на сомнения.

Естественно, логически Альберик соглашался с тем, что поддержание мира — благородная миссия. И в то же время… он осознавал, что освоенные, практически вбитые в него техники бурлят и просят дать им волю.

Он хотел сражаться, не думая ни о чем и не требуя ничего взамен.

Но хотя этот инстинкт битвы, заложенный в Альберика, и простаивал, он же мотивировал его продолжать правое дело и преследовать Чайку и Тору, и поэтому рыцарь не питал к нему ненависти.

— Рыцари — это люди, способные отдать свою жизнь ради приказа своего хозяина, — сказал Альберик, глядя на собственные ладони, покоившиеся на коленях. — Это самая суть рыцарей, и с этой точки зрения неважно, в чем именно состоит приказ, и кто именно твой хозяин — человек, страна или агентство «Климан». Рыцарь обязан служить верой и правдой в любом случае. Конечно, не каждый приказ связан с победой над врагом, которая тебя прославит, но достаточно было лишь немного подождать, и возможность проявить себя обязательно появлялась…

— Но времена уже не те, — Николай повел плечами.

Сейчас уже не найти простого и понятного поля боя.

Конечно, тут и там мелкие конфликты все еще возникали, но рыцари уже не могли рассчитывать на ратные битвы, где получилось бы прославиться. С этой точки зрения, для рыцарей, вроде Альберика, места в этом мире больше не было. Для того чтобы хоть как-то применить полученные навыки, ему приходилось играть роль охотничьего пса…

— Естественно, что жизнь рыцарей должна была измениться, — Николай окинул взглядом меч Альберика, лежавший справа от него. — Но человек, который лишь машет мечом и убивает врагов — не рыцарь… и не знать. У вас есть и другой долг, командир, — вы защищаете честь семьи Жилетт.

Защита чести семьи — безусловно, достойная цель.

А долг рыцаря состоял не только в том, чтобы снискать себе славу, но и…

— Если вы сомневаетесь… то почему бы вам не отойти от дел?

— Что, Николай?! — тут же воскликнула Виви. — О чем ты…

— Можно ведь отойти от дел и довериться будущему поколению, разве нет? Трудно сказать, сколько продлится мирное время, а род Жилеттов прерывать не стоит.