Чайка − принцесса с гробом. Книга 7 (ЛП)

Может, он для нее. Может, для кого-то еще. А может, это просто контейнер, который лишь похож на гроб. В любом случае, зловещий «багаж» вносил сильную неестественность в очаровательный образ девушки.

— ...что?

Девушка вскинула палец, указывая… на необъятный водный простор.

Он занимал все поле зрения и по праву достоин называться безбрежным.

И это…

— Даже не знаю, что сказать, — ответил один из двух человек, стоявших позади девушки.

Юноша с черными волосами и черными глазами.

Он немного старше девушки, на вид ему примерно 17-18 лет.

Хотя его еще можно называть мальчиком, он выглядел взрослым и умудренным опытом. На его лице — угрюмая вялость и спокойствие, словно он уже успел вкусить столько горечи и радости этого мира, что уже устал от них. Да, он симпатичный, но одновременно очень зрелый для своих лет.

— Чайка… — сокрушенно пробормотал юноша. — Неужели ты впервые видишь океан?

— ...Океан! — с округлившимися глазами повторила девушка по имени Чайка. — Океан… это? Всё?

Судя по тому, в какой момент она склонила голову, по крайней мере, слово «океан» ей знакомо.

— Ага. Наверное.

— Наверное? — переспросила Чайка, прицепившись к слову.

Впрочем, юноша сразу ответил:

— Попробуй воду на вкус. Должна быть соленой.

— Должна? — вновь переспросила Чайка.

— …

— …

Повисла неловкая тишина.

— Тору. Неужели. Океан, впервые видишь?

— … — какое-то время Тору подбирал ответные слова, после чего насупил брови. — Ну, я все-таки всю жизнь рос в горной деревне Акюра.

Юноша по имени Тору говорил извиняющимся тоном и почесывал щеку.

— Тору. Океан. Впервые пришел?

— ...Вроде того, — отозвался тот, отводя взгляд от настырной Чайки.

— Я. Океан. Впервые. Вместе, вместе, — Чайка расплылась в улыбке и принялась показывать пальцем то на себя, то на Тору.

На ее лице — и облегчение, и духовный подъем. Ее улыбка так искренне передает чувства «я так рада, что мы с тобой такие же», что Тору вновь от смущения почесал щеку.

— Ну вот… — отозвался молча наблюдавший за ними третий человек, картинно вздохнул и опустил плечи. — Как же тяжело, когда брат ничего не знает о мире.

— Разве это можно назвать незнанием? — прищурившись, Тору перевел взгляд на… девушку с такими же черными волосами и черными глазами.

Несмотря на ощущение величественности, окутывавшее ее, а также подтянутую фигуру, вряд ли ее хоть кто-то назвал бы милой. С большой натяжкой ее можно назвать «прекрасной». Наверное, большинство людей сошлись бы на эпитете «суровая». Ее длинные черные волосы собраны в хвост на затылке и сразу создают впечатление девушки активной… вернее, поскольку так и есть, подчеркивают его.

— И в то же время такая невинность это хорошо, — добавила она, закивав.

Все ее жесты картинные и переигранные, но в противовес этому на лице девушки нет никаких эмоций.

Их нет даже сейчас. Ее тон и лицо выражают безмятежное равнодушие, зато жесты и слова, наоборот, напоминают неловкие потуги не слишком хорошей актрисы.

— Ничего хорошего, — протянул Тору. — И вообще, что насчет тебя?

— Разумеется, я не такая, как ты, брат, — девушка кивнула с самодовольным видом. — Хотя, нет, подожди-ка, брат. Если ты хочешь сказать, что предпочитаешь сестренку, которая настолько наивна и глупа, что будет бегать за тобой и дергать за рукав, то я с радостью такой стану!

Девушка крепко сжала кулаки. На ее лице снова никаких эмоций.

— Да я не про это. Я думал, ты выросла вместе со мной в той же самой деревне, Акари. Как так получилось, что ты успела побывать у океана?

— М?.. — девушка по имени Акари недоуменно склонила голову. — Разве я когда-то говорила, что была у океана?

— Нет, просто когда я сказал Чайке, что никогда не был у океана, ты с надменным видом заявила, что я «ничего не знаю о мире».

— Ага. Но при этом я вовсе не имела в виду, что видела океан сама.

— …

Тору не знал, что сказать.

Зато Акари пожала плечами и продолжила:

— Ты слишком часто делаешь поспешные выводы, брат.

— Это оттого, что ты постоянно непонятно выражаешься!

— И эта твоя беспечность — еще одна привлекательная черта.

— Будто я поверю, что ты меня хвалишь.

— В награду я могу погладить тебя по голове, брат, — Акари раскинула руки в стороны, словно зазывая его.

Опять же не показывая эмоций.

— Не хочу.

— Хм. Как я и думала, мой брат предпочитает гладить других сам.

— Да у тебя ни одной пристойной мысли в голове нет! — замучившийся Тору свесил голову. — Кстати, Чайка.

— М-м?

Услышав свое имя, Чайка подняла взгляд.

Пока Тору и Акари разговаривали, она склонилась над песком и рассматривала маленького краба, бредущего по побережью.

Тору натянуто улыбнулся и сказал:

— Осторожнее, иногда волны могут быть больш… а…

— Пня-а-а-а-а?!

Но не успел он договорить, как крупная волна толкнула Чайку в спину. Отступая, она ухватилась за ноги Чайки, и та громко шлепнулась, разбрызгивая воду.

— …Не успел.

— О, очень соленая-я-я-я! — закричала промокшая до нитки Чайка, отплевываясь соленой водой.

Из-за падения на спину и надетого гроба она напоминала перевернувшуюся черепаху. Тору посмотрел на то, как она беспомощно барахтается, а затем сокрушенно обронил:

— Я же говорил.