Чапек. Собрание сочинений в семи томах. Том 4. Пьесы

Галль(рассматривает их). Конечно; они — бесплодны. Понимаете, это культурные растения, их рост искусственно ускорен…

Елена. Бедные пустоцветы!

Галль. Зато как они прекрасны.

Елена(протягивает ему руку). Благодарю вас, Галль. Наш разговор дал мне так много!

Галль(целуя ей руку). Другими словами, вы меня отпускаете.

Елена. Да, до свидания.

Галль уходит.

Пустоцвет… пустоцвет… (С внезапной решимостью.) Нана! (Открывает левую дверь.) Нана, поди сюда! Разведи огонь в камине! Быстрро!

Голос Hаны. Да сейчас, сейчас…

Елена(взволнованно ходит по комнате). «Пожалуй, возвращаться уже поздно»… Нет! Разве что… Нет, это ужжасно! Господи, что мне делать?.. (Останавливается возле цветов.) Скажите, пустоцветы, должна я так поступить? (Обрывает лепестки, шепчет.) О, боже мой, да, должна!

(Убегает налево.)

Пауза.

Нана(входит через задрапированную дверь с охапкой поленьев). Пожалуйте, топить вдруг понадобилось! Это летом-то!.. Да ее и след простыл. Экая непоседа! (Опускается на колени у камина, разжигает огонь.) Летом — топить! И чего только ей в голову не взбредет! Словно не десять лет замужем… Ну, гори уж, гори! (Смотрит в огонь.) Ведь ровно дитя малое! (Пауза.) Разума-то ни на столечко! Летом топить велит… (Подкладывает поленья.) Чистый ребенок!

Пауза.

Елена(возвращается из левой двери с целым ворохом пожелтевших бумаг в руках). Разгорелось, Нана? Пусти-ка, мне надо… все это сжечь. (Опускается на колени у камина.)

Нана(встает). Это что же такое?

Елена. Старые бумаги, ужжасно старые. Сжечь их или нет, Нана?

Нана. А они не нужные?

Елена.

Ни на что хорошее — не нужные.

Нана. Тогда жгите.

Елена(бросает в огонь первый лист.). А что бы ты сказала, Нана, если б это были деньги? Огрромные деньги!..

Нана. То и сказала бы: жгите. Большие деньги — нечистые деньги.

Елена(сжигает следующий лист.) А если это открытие?.. Величайшее изобретение в мире?..

Нана. Сказала бы: жгите! Все выдумки — против бога. Святотатство одно. Нешто можно после него лучше устроить мир?

Елена(все время бросая бумаги в огонь). А скажи, Нана, если б я сожгла…

Нана. Матушки, не обожгитесь!

Елена. Смотри, как свертываются листы. Будто живые. Будто ожили. Ах, Нана, это ужжасно!

Нана. Дайте, я сожгу!

Елена. Нет, нет, я должна сама. (Бросает в огонь последний лист.) Все должно сгореть! Смотри, какое пламя! Оно — как руки, как языки, как фигуры человеческие… (Шевелит кочергой.) Ах, улягтесь, улягтесь!

Нана. Конечно.

Елена(поднимается сама не своя). Нана!

Нана. Господи Иисусе, что вы сожгли?

Елена. Что я натворила!

Нана. Силы небесные! Что это было?

За сценой — мужской смех.

Елена. Ступай, ступай, оставь меня! Слышишь, господа пришли.

Нана. Ради бога, Елена! (Уходит через задрапированную дверь.)

Елена. Что они скажут!

Домин(открывает левую дверь). Входите, ребята. Пошли поздравлять.

Входят Галлемайер, Галль, Алквист, все — в сюртуках, с высшими орденами или орденскими лентами. За ними —Домин.

Галлемайер(с комической торжественностью). Милостивая государыня, позвольте мне, то есть всем нам…

Галль.…от имени комбината Россума…

Галлемайер.

…поздравить вас с великим днем.

Елена(подает им руку). Я так вам благодарна! А где же Фабри и Бусман?

Домин. В порт пошли. Сегодня счастливый день, Елена.

Галлемайер. День — бутончик, день — праздник, день — ну, точно хорошенькая девочка. Друзья, в честь такого дня надо выпить.

Елена. Виски?

Галль. Да хоть денатурату!

Елена. С содовой?

Галлемайер. Тысяча чертей, будем трезвыми, без содовой!

Алквист. Нет, благодарю.

Домин. Что это здесь жгли?

Елена. Старые бумаги. (Уходит налево.)

Домин. Ребята, сказать ей?

Галль. Конечно! Ведь все уже кончилось.

Галлемайер(обнимает Домина и Галля). Ха-ха- ха-ха! Друзья, как я рад! (Кружится с ними по комнате, потом вдруг затягивает басом.) Миновало! Миновало!

Галль(баритоном). Миновало!

Домин(тенором). Миновало!