Чарли Чан идет по следу (сборник)

– Конечно, сейчас, – ответил Лофтон и моментально выскочил из номера.

– Пойду посмотрю, не пришел ли сторож, – сказал Кент, направляясь вслед за доктором.

– Наш гид, похоже, вляпался в скверную историю, – усмехнулся Дафф, взглянув на Хейли. – Не повезло бедолаге!

– На нем наручные часы, ты заметил?

– Еще бы! Но всегда ли он носит их? Вот вопрос. И нет ли у него часов с платиновой цепочкой? От этого многое зависит. Надо проверить его алиби. Подозрительный господин.

– Но зачем он признался, что купил подобный ремень?

Дафф не успел ответить, потому что Лофтон, запыхавшись, влетел в номер и с порога закричал:

– Мой багажный ремень исчез!

– Все ясно. Выходит, это ваша вещица, – усмехнулся Дафф и протянул Лофтону ремень, которым удавили Дрейка.

– Кажется, да, – растерянно прошептал доктор.

– Когда вы пользовались ремнем или видели его в последний раз?

– В понедельник вечером, когда распаковывал багаж. Я поставил чемодан в шкаф и больше не доставал. – Лофтон жалобно посмотрел на инспектора: – Я не виноват, ей-богу. Преступник пытается бросить на меня тень подозрения.

– Разберемся. Кто заходил к вам в номер?

– Разные люди, – пролепетал Лофтон, дрожа всем телом. – Но я не думаю, что кто-то из моей группы причастен к убийству.

– Не волнуйтесь, мистер Лофтон. Мы вас пока ни в чем не подозреваем. Вряд ли вы поступили бы столь непредусмотрительно, чтобы удавить Дрейка собственным ремнем, да еще оставить нам столь очевидную улику. Кто занимает двадцать девятый номер? Он тоже смежный?

– Мистер Вальтер Хонивуд, весьма приятный и воспитанный джентльмен из нашей группы. Я сейчас его позову.

Лофтон выскользнул в коридор, а Дафф подошел к внутренней двери в двадцать девятый номер и подергал ее. Заперто.

– Жаль, что не вышло с ремнем, – вздохнул Хейли.

– Лофтон не стал бы душить Дрейка своим собственным ремнем. Но, как я уже сказал, никакого доверия к доктору я не испытываю.

В дверь постучали, и на пороге показался высокий мужчина с копной густых черных волос.

– Я Вальтер Хонивуд из Нью-Йорка, – представился он. – Остановился в двадцать девятом номере.

– Мистер Хонивуд, вам известно о происшествии? – осведомился Дафф.

– Во время завтрака мне сообщили, – кивнул американец, садясь в предложенное кресло, – но до этого времени я был в полном неведении.

– Странно, что вы, занимая соседнее помещение, не уловили ни шума, ни криков, ни звуков борьбы. Вы что, спали, когда произошло убийство?

– Да, я крепко спал.

– А откуда вы знаете, когда это случилось?

– Ну… конечно, я не знаю, – стушевался американец, поняв, что угодил в ловушку. – Я только хотел подчеркнуть, что ничего не слышал.

– Дверь между вашими комнатами всегда была заперта с обеих сторон?

– Да, всегда и с обеих сторон.

– Откуда вы знаете, что она была заперта со стороны двадцать восьмого номера? – спросил Хейли, не давая Хонивуду опомниться. – Разве вы приходили сюда, к мистеру Дрейку?

– Господа, позвольте мне все объяснить, – забормотал американец, пугливо переводя взгляд с одного сыщика на другого. – Наутро после приезда сюда я слышал, как слуга пытается разбудить пожилого джентльмена, который, и это ни для кого не секрет, был глухим. Так вот, чтобы помочь камердинеру, я попытался открыть внутреннюю дверь, разделяющую наши номера, но она оказалась на запоре.

– Мистер Хонивуд, – внимательно оглядел его Дафф сверху вниз, – я где-то встречал ваше имя.

– Я театральный режиссер и ставил спектакли в Лондоне. Моя жена, актриса Сибилла Конвей, тоже играла здесь в театре во время гастролей.

– Она приехала с вами?

– Нет. Около двух месяцев назад мы поссорились, и она отправилась в Сан-Ремо. Нашей группе предстоит тур туда, и я надеюсь увидеться с супругой и уговорить ее вернуться ко мне. – Хонивуд закурил. Руки у него дрожали. Подняв голову, он перехватил пытливый взгляд Даффа и побледнел. – Смерть мистера Дрейка потрясла меня, – сказал он. – Я познакомился с ним на корабле, и он мне очень понравился. – Хонивуд жадно затянулся сигаретой и пояснил: – Отправиться в путешествие мне посоветовали врачи, так как у меня проблемы с нервной системой.

– Что-то в ваших показаниях не сходится, – насупился Дафф. – Человек с расшатанными нервами, и вдруг так крепко спит?

– Я… принял снотворное, – вздрогнул Хонивуд.

– Хорошо, не смеем вас больше задерживать, – сказал инспектор, а когда режиссер вышел, подмигнул Хейли: – Видал, как он струсил?

– Дрожал, как заяц под кустом.

– Этот пугливый театральный деятель, похоже, знает гораздо больше, чем говорит, но он не подготовлен и растерян, хотя смущение и страх еще не доказывают вину. В общем, старина, давай держать Хонивуда под контролем. По-моему, он осведомлен, когда произошло убийство, и уверен в том, что обе смежные двери были заперты. У него шалят нервишки, а спит безмятежно, как дитя. Да, с этим субъектом нужно поработать.

В коридоре послышались шаги, и в номер вошли мистер Кент и какой-то старик простоватого вида.

– Эбел, ночной сторож, – объяснил управляющий.