Чародей на том свете

Весть о поющей статуе разнеслась по всему античному миру. Увидеть ее желали многие путешественники из разных стран. В конце II века н. э. римский император Септимий Север приказал отремонтировать статую, чтобы умилостивить дух героя. После реставрации колосс умолк навсегда.

– Ученые связывают пение статуи Мемнона с тем, что утром происходило испарение росы, скопившейся за ночь в трещинах изваяния. Наверное, в Амдуате не нашлось хозяйственного императора, и здешний колосс по-прежнему «разговаривает»…

– Знали б вы, какой переполох поднялся! – сокрушался Рассекающий. – Второй день работаем в режиме «Перехват». Уйму бабья пересажали. Хуже всех пришлось Нефертити. Ее вообще аннигилировали… Ой!

Он прихлопнул ладонью рот, поняв, что откровенность перешла всяческие границы. Бочком, бочком, даже не попрощавшись, демон улизнул, по пути снеся головы парочке нерасторопных верноподданных, не успевших уступить ему место для прохода.

– Подлые времена! – проворчал усатый Хепри. – Совсем распоясались законнички! Раньше для того, чтобы пустить в расход оправданную по Суду душу, требовалось личное разрешение Апопа, скрепленное печатями глав основных Домов. А теперь…

– Что-то я не возьму в толк? – нахмурилась Эля. – Если Осирис такой мудрый и справедливый Судья, то как он докатился до жизни такой?

Ху как-то странно посмотрел на девушку, покачал головой и ничего не сказал.

Перед входом в центральный неф Дворца Двух Маат высилось двое одетых в матросские бушлаты и бескозырки демонов, грозно скрестивших винтовки-трехлинейки с примкнутыми штыками.

– Ваш мандат! – дружным хором потребовали они от Даньки со товарищи. Видать, кто-то среди местного начальства насмотрелся древних исторических фильмов. Или, чем Анубис не шутит, принимал участие в тех давних событиях у Горового на родине.

Горовой протянул им папирусную повестку. Один из часовых, повертев ее так и сяк, понюхал, попробовал на зуб, а затем наколол на штык.

– Пр-роходи, не задер-рживайся! – прорычал дружелюбно и засвистел себе под нос лихое «Яблочко»: «Эх, яблочко, да на тарелочке, Надоело караулить, пойду к ведьмочке!»

И заговорщицки подмигнул Эле. Та зарумянилась, демоны довольно заржали.

Зал, как и все традиционные для зодчества Древнего Египта сооружения, тяготел к гигантомании. Огромные массивные колонны, высоченный потолок. Стены были покрыты изображениями сцен Суда, а также иероглифическими надписями, большей частью панегирического характера. Прославлялись мудрость и беспристрастие Верховного Судьи и его помощников. Однако Данька без особого труда нашел пару-тройку «частных» приписок, заставлявших усомниться в том, о чем высокопарно вещал официоз: «Судья Карти – матерщинник!»; «Харфа-хаэф, выступающий вперед из своей пещеры Тапхит-дат, привет от извращенцев!» И уж совсем смутьянское: «Верховный Судья, чтоб ты сдох!»

«Э-ге-ге!» – подумал Горовой.

Помещение потихонечку заполнялось публикой. Как заметил Даня, народец был по преимуществу из состоятельных и благородных. Поражало обилие ювелирных украшений из золота, серебра и драгоценных камней.

Парень «узнал» нескольких персонажей, знакомых ему по учебникам и монографиям египтологов.

Вот мимо него, звеня броней и оружием, продефилировала чуть ли не строевым шагом грозная богиня с головой львицы. Сохмет – покровительница царской власти. Подойдя к другой даме, носившей на плечах коровью голову, воительница раскланялась с нею, оскалившись в некоем подобии улыбки. Волоокая Хатхор испуганно шарахнулась в сторону и чуть нагнула голову, выставив вперед свои смертельно острые рога. Потом, видно опомнившись, улыбнулась львице в ответ, и они принялись о чем-то оживленно щебетать.

Внезапно болтушки, как по команде, умолкли. На их звериных ликах отразилось неприкрытое презрение, смешанное с отвращением.

«Ага, милая! Так-то тебя коллеги жалуют!» – проводил Данька взглядом женскую фигуру, затянутую в традиционную униформу из черной кожи.

Нитокрис приблизилась к главам конкурирующих Домов и попыталась присоединиться к их компании. Однако Сохмет с Хатхор демонстративно повернулись к ней спинами и быстро разошлись по разным углам. «Специалистка по антиквариату и древностям» растерянно посмотрела вслед сначала одной, потом другой и что-то пробормотала себе под нос. Наверное, выругалась. И тут ее взгляд зацепился за Горового.

Чародейку будто током ударило. Она выпрямилась во весь рост, поджала губы и окатила парня волной ледяного презрения. Тот пожал плечами и проделал ту же процедуру, что и богини. Попросту говоря, ретировался.

Пройдя вперед, Даниил увидел то самое место, которое играло главенствующую роль в египетской заупокойной литературе и живописи.

Золотой пьедестал с золотым же креслом. Это для Верховного Судьи, которому предстоит утвердить решение по делу. Скамьи для Большого и Малого сонма богов – присяжных, выносящих вердикт. И конечно же Весы Двух Истин.