Чародейка. Власть в наследство (СИ)

— Поймет, если будешь молить не рассказывать ничего Инге и не особо часто и сильно наказывать ее… а вот то, что не поверит в искренность, это уже другой вопрос.

— Ты вернешь ей Ингу?

— Не только верну… я потребую, чтобы та по возможности везде ее сопровождала.

— Зачем тебе это? Ты же знаешь, что Инга ее действительно ненавидит. Боится и ненавидит.

— И что с того? Одной необходимо научиться не ожидать от окружающих ничего хорошего и уметь заставлять их подчиняться в любом случае. А другой необходимо научиться хоть что-то делать самостоятельно и самой отвечать за собственные поступки.

— Инга не сможет. Она не умеет ничего, и будет лишь раздражать Къяру. Ты хочешь, чтобы та ее убила? Молю тебя, не надо, — Алика опустилась на колени и, взяв руку Маграта, прижала ее к своим губам.

— Не убьет. Наказывать будет, учить будет, а убивать не станет. Не волнуйся, поняв, что деваться ей некуда, Инга всему научится. Конечно, ей будет тяжело, но когда-нибудь начинать учиться надо. Или ты думаешь, что всю жизнь будешь ее за пазухой носить?

— Хорошо. Только позволь мне быть рядом.

— Къяру проси. Я хочу через три дня отправить ее в Треол, проверить наместников, а вы, если она согласится взять тебя с собой, будете ее сопровождать.

— Если у нее будет выбор, она меня не возьмет. Ты же все сделал, чтобы ее раздражало одно мое присутствие. Ну что тебе стоит… прикажи ей. Молю, — Алика склонилась к ногам Владетеля.

— Вставай. Хватит в ногах валяться. Ты знаешь, на меня это не действует. У тебя три дня, этого вполне достаточно, чтобы показать Къяре, что ты покорна и ласкова с ней, и что ты можешь влиять на поведение Инги. Если она это почувствует, то, возможно, согласиться взять тебя с собой, хотя с ее стороны это будет большая глупость. Без тебя она гораздо быстрее сможет выстроить свои отношения с Ингой.

Алика поднялась и тяжело вздохнула.

— Ты считаешь, Къяра сумеет сделать то, что не смогла я?

— Безусловно. Особенно если ты вмешиваться не будешь. Къяра умеет учить. Умеет быть и требовательной, и жесткой, и в то же время умеет не перегнуть палку, чтобы не сломать. Девочка выучила уже пятерых магов.

— Ты шутишь?

— Нет. Она действительно выучила пятерых магов, причем из совершенно неспособных мальчишек, за которых не взялся бы ни один маг, ищущий учеников.

— Маграт, как тебе это удалось?

— Что?

— Воспитать так дочь?

— Любушка, я знал, что я хочу получить в результате, и никогда не давал эмоциям возобладать над рассудком. Къяра всегда знала, что я люблю ее, но не дам этим пользоваться.

— Да, я видела, как она ловит мимолетные проявления твоей ласки… и как ждет любви. Неужели ты не видишь, как она ей необходима? Почему в ее окружении ты не допускаешь никого, кто бы искренне любил ее?

— Не волнуйся. Она скоро получит ее столько, что это искупит все с лихвой.

— Ты нашел ей супруга?

— Нет, супруг у нее уже есть… хотя возможно будет и еще… а так же есть целый гарем наложников и наложниц. Многие любят ее и все без исключения очень покорны, однако все это лишь обременяет ее.

— И кого же ты ей нашел?

— Идеального любовника.

— Идеального? Идеальных не бывает.

— Идеального для нее. Он будет всегда рядом и в то же время труднодоступен. Он сильнее, опытнее, мудрее ее, и в то же время вынужден будет ей подчиняться. Он больше жизни любит ее, но умеет скрывать свои чувства и переступать через них. Он никогда ей не надоест. И хотя она никогда не будет принадлежать ему, кроме него она не полюбит никого. Потому что больше никогда не встретит такую любовь.

— Откуда ты это знаешь?

— Это предопределено… как и то, что твоя дочь будет великолепной Владетельницей, хотя ей предстоит пройти еще очень много испытаний, одно из которых его любовь.

— Так кто же это?

— Я не могу тебе это сказать, любушка. Это будет ее самая большая тайна. И скрывать ее она будет ото всех и в первую очередь от меня.

— От тебя? Почему?

— Потому что полюбит. Она знает, что любовь делает уязвимым. Я убил всех, кого она любила, чтобы дать ей почувствовать это, научить ее расставаться и быть свободной от любви. Я позволял ей быть рядом лишь с теми, с кем она была готова сама расстаться в любой момент. Она привыкла к этому. Поэтому сейчас она будет бояться дать хоть кому-то почувствовать, что любит и боится потерять… и каждый раз, уходя, она будет готова уйти навсегда, чтобы иметь возможность вернуться.

— Ты убивал тех, кого она любила? Ты сам хоть кого-нибудь любил? Ты знаешь, каково это пережить?

— Да.

— И кого, интересно знать, ты любил?

— Тебя.

— Меня? Ты меня лишь использовал. Тебе нужна была предсказанная тебе наследница… И не более того.

— Сначала я действительно хотел от тебя лишь наследницу, но потом я полюбил тебя… Только ты не видела этого, ты не могла простить мне смерть твоего отца. Пока я всячески тебя ублажал, ты лишь ненавидела меня. Сумей я вести себя с тобою жестче, все было бы иначе… Но я тогда не мог. Любя тебя, я готов был сносить твою ненависть, и лишь твое предательство дало мне силы переступить через это чувство.

— Но ты же не убил меня.