Чарующая улыбка валькирии

Вместо ответа Леона поцеловала его. Больше всего ей хотелось, чтобы Роман перестал задавать вопросы. Она желала тишины и объятий. Любые слова получались лишними в эти минуты, которые, как знала Леона, больше никогда не повторятся. Роман был нежен, словно чувствовал, насколько ей непривычны прикосновения другого мужчины. Впрочем, легко угадывалось, что кроме мужа к Леоне никто не притрагивался. Чувствовались ее неловкость и смущение, а также явная скованность в движениях. Роман был другим, и ощущения, которые она испытывала с ним, отличались от тех, которые дарил ей Дарио. Воспоминания о муже заставили ее недовольно повернуться на бок, спрятав лицо от Романа.

– Когда ты к нему возвращаешься? – спросил Роман.

– Скоро, – уклонилась от прямого ответа Леона.

Он чуть было не произнес вслух, что не хочет расставаться с ней, но вовремя промолчал. Роман вдыхал запах ее волос и думал о том моменте, когда она уйдет. Впервые в жизни он боялся, что женщина, которую он держит в объятиях, покинет его навсегда. В то же время это веселило. Он предположил, что ранее такими страхами терзались его любовницы, а сейчас он сам всячески противился расставанию.

– Что вас связывает?

– Чувства, – просто ответила Леона. – Тебе еще не надоело спрашивать?

– Нет, – Роман прижал ее к себе, не давая возможности пошевелиться. – Ты его любишь?

– Не будь занудой. И не заставляй меня думать, что я ошиблась.

– Леона, я ведь тебе кого-то напоминаю, – Роман разжал объятия, потому что она начала вырываться. – Ты куда?

Она выбежала из комнаты, в гостиной подняла с пола платье и быстро натянула его на себя.

– Что случилось? – Роман схватил ее за руку. – Что я такого сказал?

– Ты ведешь себя, как мой муж, – Леона дернула руку на себя. – Я сбежала от него, потому что мне надоел контроль. Мы с тобой всего лишь переспали, а ты уже накидываешь на меня аркан. Какая разница, первый ты у меня или нет? И ты мне никого не напоминаешь!

Роман встал перед дверью, чтобы Леона не выбежала из номера.

– Что за истерика? – спросил он. – Да, я спросил. И что здесь такого? Обычное любопытство. Разве тебе не интересно что-нибудь узнать обо мне?

– Нет, – слишком быстро ответила Леона и, заметив улыбку в его глазах, добавила: – Секс с тобой чертовски приятен, но я не хочу отношений. Я не хочу узнавать тебя, мне все равно, какой ты. Ты лишь…

– Напомнил тебе кого-то, – подсказал Роман. – Поэтому ты и позвонила. Решила, что я помогу тебе вернуться в прошлое, – он отошел от двери, показывая, что больше не будет удерживать ее. – Уходи.

– Роман, я… – Леона хотела обнять его, но он увернулся.

– Возвращайся к мужу, – сказал он. – Секс может быть хорош только тогда, когда реален. Ты сегодня спала не со мной, не так ли?

Леона молчала. Она смотрела в его обиженное лицо и понимала, что он говорит правду. Только сейчас Леона отчетливо увидела причину, по которой решилась изменить мужу. Сходство Романа с тем, кого она до сих пор любила, было очевидным. Темные волосы, разрез глаз и абрис губ, одинаковый рост и атлетизм фигуры, изящность движений – все было до боли похожим. Леона застыла в оцепенении от нахлынувших воспоминаний, и Роман со злостью взял ее за плечи и встряхнул. Она всхлипнула, схватила сумочку, но не удержала ее в руках. Со слезами на глазах Леона принялась собирать рассыпавшиеся по полу вещи. Роман не помогал ей, лишь стоял в стороне и свысока смотрел на ее суетливые движения. После того, как Леона выбежала в коридор, он с силой захлопнул дверь, навсегда удаляя ее из своей жизни.

Через час он остыл и понял, что совершил недопустимую ошибку, позволив Леоне уйти. Он поднялся на этаж выше и постучал в дверь номера, который она сняла, но ему никто не ответил. Администратор сказал, что сеньора выехала из отеля пятнадцать минут назад. Роман с яростью стукнул по стойке и тут же извинился.

– Ваша дама вернется, – утешила его стоящая рядом немолодая женщина с собачкой в руках. – Мы всегда возвращаемся к тем, кого любим.

Роман печально улыбнулся.

– Мадам, – обратился он к ней и заметил, как вспыхнули ее щеки, – вы великодушны, – Роман учтиво поклонился и побрел к лестнице.

Перепрыгивая через ступеньки, он за секунды домчался до третьего этажа и влетел к себе в номер. Роман знал, что ведет себя как мальчишка, что слишком ярко и остро переживает отъезд Леоны, но не мог успокоиться. Ему было тяжело дышать, и сердце стучало внутри, как сумасшедшее. Если бы он был женщиной, то наверняка уже разрыдался бы. Во всяком случае, Полина уже давно выла бы на весь отель, проклиная день, когда встретила его. От мысли об этой рыжеволосой бестии стало легче на душе. По крайней мере, с ней все было просто. Нет любви – нет мучений. Любовь и сопутствующая ей атрибутика в виде переживаний и прочей мишуры – это глупое и бесполезное дело, лишь отнимает время и энергию. Роман уже собрался и дальше развить свою мысль, как вдруг увидел под стулом белый пузырек. «Хлорохин», – прочел он надпись на баночке. Звучит, как название снотворного. Должно быть, выпал из сумки Леоны.