Час Презрения

Книга называлась «Physiologus» и была очень старой и очень потрепанной. Цири осторожно перевернула обложку и несколько страниц. Фолиант заинтересовал ее сразу же, потому что повествовал о таинственных чудовищах и бестиях и был полон гравюр. Несколько следующих минут она старалась делить интерес между книгой и беседой чародейки с банкиром.

— Есть какие-нибудь письма, Мольнар?

— Нет. — Банкир налил вина Йеннифэр и себе. — Ни одного нового. Последнее поступило месяц назад. Я переслал тебе условленным образом.

— Я получила. Благодарю. А случайно… кто-нибудь этими письмами не интересовался?

— Здесь — нет, — улыбнулся Мольнар Джианкарди. — Но ты точно выбрала мишень, дорогая моя. Банк Вивальди доверительно информировал меня, что письма пытались выследить. Кроме того, их филиал в Венгерберге выявил попытку проследить операции на твоем личном счету. Один из работников оказался нелояльным…

Банкир осекся, глянул на чародейку из-под кустистых бровей. Цири прислушалась. Йеннифэр молчала, поигрывая обсидиановой звездой.

— Вивальди, — понизил голос Джианкарди, — не мог либо не хотел вести следствие. Нелояльный и скорый на подкуп служащий по пьянке свалился в канаву и захлебнулся. Несчастный случай. Жаль. Слишком быстро, слишком неосмотрительно…

— Потеря невелика, а сожаление кратко, — надула губы чародейка. — Я знаю, кого интересуют мои письма и счета, следствие у Вивальди не дало бы ничего нового.

— Коли ты так считаешь… — Джианкарди почесал бороду. — Едешь на Танедд? На Большой Сбор чародеев?

— Именно.

— Решать судьбы мира?

— Зачем преувеличивать?

— Всякие слухи ходят, — сухо проговорил банкир. — И всякое творится.

— Например, если не секрет?

— С прошлого года, — сказал Джианкарди, поглаживая бороду, — наблюдаются удивительные сдвиги в налоговой политике… Знаю, тебя это не интересует…

— Говори.

— Двойной размер подушного налога и налога на зимний постой, а также налога, который берут непосредственно армейские власти. Все купцы и предприниматели должны дополнительно платить в королевскую казну «десятый грош», совершенно новый налог, один грош от каждого нобеля оборота. Краснолюды, гномы, эльфы и низушки, кроме того, платят повышенную подушную и подымную пошлины, а ежели ведут торговую либо производственную деятельность, то сверх того еще облагаются обязательной нелюдской «дарственной» податью, составляющей десять со ста. Таким образом, я отчисляю в казну больше шестидесяти процентов дохода. Мой банк, включая филиалы, дает Четырем Королевствам шестьсот гривен в год. К твоему сведению, это почти в три раза больше, чем богатый герцог или граф платит кварты в королевскую казну.

— А люди дарственной на армию не облагаются?

— Нет. Платят только подушные и постойные.

— Получается, — покачала головой чародейка, — что краснолюды и другие нелюди финансируют проводящуюся в лесах кампанию против скоя’таэлей. Я ожидала чего-нибудь подобного. Но, прости, что общего у налогов со Сбором на Танедде?

— После ваших сборов всегда что-то происходит, — буркнул банкир. — Впрочем, надеюсь, на этот раз ничего страшного не случится, а наоборот — вдруг да прекратятся эти странные скачки цен. Был бы очень рад.

— Поясни.

Джианкарди раскинулся в кресле и сплел руки на прикрытом бородой животе.

— Я занимаюсь своим ремеслом немало лет. Достаточно долго, чтобы научиться увязывать некоторые движения цен с определенными фактами. Последнее время сильно подскочили цены на драгоценные камни. На них повысился спрос.

— Обменивают наличные на драгоценности, чтобы избежать потерь на колебаниях курса и паритета монет?

— И это тоже. Кроме того, у камней еще одно огромное преимущество: лежащий в кармане кошелек с несколькими унциями бриллиантов равняется по стоимости примерно пятидесяти гривнам, а такая сумма в монетах весит двадцать пять фунтов и требует солидного мешка. С кошельком в кармане можно бежать гораздо быстрее, чем с мешком на плечах. Да и обе руки свободны, что тоже немаловажно. Одной рукой можно держать жену, а второй, если потребуется, — кое-кому и тумака отвесить.

Цири негромко фыркнула, но Йеннифэр тут же успокоила ее грозным взглядом.

— Значит, — подняла она голову, — есть такие, кто уже заранее готовится к бегству. Интересно куда?

— Больше всего ценится дальний Север. Хенгфорс, Ковир, Повисс. Во-первых, потому что это действительно далеко, во-вторых, эти государства нейтральны и у них хорошие отношения с Нильфгаардом.

— Понимаю. — Ехидная ухмылка не сходила с уст чародейки. — Итак, бриллианты в карман, жену за руку — и на Север… Не рановато ли? Впрочем, Бог с ними. Что еще дорожает, Мольнар?

— Лодки.

— Что-что?

— Лодки, — осклабившись, повторил банкир. — Все корабелы с побережья строят лодки, заказанные квартирмейстерством короля Фольтеста. Квартирмейстеры платят хорошо и постоянно делают заказы. Если у тебя есть свободный капитал, Йеннифэр, вложи в лодки. Золотое дело. Изготовляешь челн из камыша и коры, выставляешь счет на баркас из первосортной сосны, выручкой делишься с квартирмейстером…

— Не дури, Джианкарди! Говори, в чем дело.