Час расплаты

Вскочив на ноги, Балленкоа схватил Лию. Он скрутил ей руки, а затем, подняв девочку, развернулся и бросил ее обратно в кузов, словно полиэтиленовый мешок с мусором.

Ударившись при падении о железо, Лия вскрикнула. Балленкоа накинулся на нее и стиснул руками горло. Он что-то кричал, но девочка его не слышала. Лицо мужчины исказилось, сделав его похожим на демона из ночного кошмара.

«Это ли было последним, что видела Лесли?» — промелькнуло в мозгу Лии.

Девочка старалась бороться, но тщетно. Сознание начало затуманиваться.

* * *

Лорен пыталась повернуть свое непослушное тело. Балленкоа больше не прижимал ее к земле, но все ее тело налилось свинцом. Казалось, что даже приподнять ногу или шевельнуть рукой было за гранью ее физических сил. Все вокруг как будто происходило в замедленном движении. Мир стал черно-белым. Ни звука не долетало до сознания женщины.

Лорен Лоутон видела, как Балленкоа поднимает Лию с земли и бросает через открытые задние двери внутрь автофургона. Про себя она вопила «НЕТ!», но на самом деле с ее губ не сорвалось ни звука.

Женщина пошевелила рукой… ногой… согнула колено…

Хьювитт лежал там, куда упал после столкновения с ней. Возможно, он уже мертв. Она надеялась, что так оно и есть.

Лорен ясно видела, что происходит возле фургона. Одной рукой Балленкоа сжимал дочери горло, а другой срывал с нее штаны.

Вот что он сделал с Лесли. Балленкоа похитил ее, когда дочь ехала домой. Он привез ее в безлюдное место и лишил ее девственности самым грубым и мерзким способом, который только можно себе вообразить.

Тогда рядом не было ее, Лорен. Она не имела возможности его остановить.

Но теперь она тут.

В своей слепой жажде добиться правосудия и наказать преступника за смерть одной дочери Лорен привела оставшегося у нее ребенка в то же самое ужасное место. И теперь ее девочку ожидает такая же ужасная смерть.

Нет.

Нет.

НЕТ!

НЕ-Е-ЕТ!

Лорен не знала, кричит ли на самом деле или вопль раздается лишь в ее воображении. Какая разница? Вопль зародился в глубине ее души. Вместе с ним по телу разлилась сила.

Приподнявшись, женщина схватила молоток с земли и зажала его обеими руками.

«Не мою дочь, — пронеслось в ее голове. — Нет. Не в этот раз».

Лорен замахнулась.

Балленкоа увлекся Лией, поэтому обернулся слишком поздно.

Лорен ударила изо всех оставшихся у нее сил… Она била острым концом головки…

Удар пришелся между ухом и виском. Металл, разорвав кожу и раздробив кости, вошел в мозг. Сила удара отбросила Балленкоа прочь от Лии… прочь от автофургона… На лице застыло выражение ужаса вкупе с удивлением.

Балленкоа вытянул вперед руки, словно споткнувшийся слепец. Ноги мужчины подкосились, и он упал. Рукоятка молотка торчала из пробитого черепа.

Взгляд казался одновременно диким и невидящим. Из груди человека вырывались странные булькающие звуки. Тело содрогалось в конвульсиях.

Лорен прислонилась к борту фургона. Она смотрела, как умирает ее враг, в то время как жизнь медленно вытекала из нее самой вместе с кровью, бегущей из ножевой раны на спине.

— Мама! — истерически разрыдалась Лия.

Она бросилась к матери.

Лорен обняла и крепко прижала девочку к своей груди.

— Все кончено, детка, — шептала она снова и снова. — Все кончено…

Наконец-то.

61

Как мухи на мертвечину, представители местных средств массовой информации начали слетаться к дому в конце Оулд-Мишен-роуд, откуда были похищены Лорен и ее дочь.

Мендес распорядился, чтобы две патрульные машины и четыре помощника шерифа перегородили дорогу, держа журналистов подальше от места преступления.

День был на исходе. Солнце скользнуло за виднеющийся далеко на западе горный хребет, который окрасился в багровый цвет. В долину постепенно входила ночь. В Санта-Барбаре туристы, прогуливаясь по набережной, любовались похожим на оранжевый воздушный шар солнечным диском, который медленно опускался в Тихий океан.

Принадлежащий полиции округа вертолет уже начал облетать высящиеся на западе от Оук-Кнолла холмы. Пилоту пришлось включить прожектор, но Мендес, знающий эту местность как никто другой, прекрасно понимал, что все их поиски ни к чему не приведут. Когда узкие крутые каньоны заполнятся тенями, ничего разглядеть не удастся.

Впервые за то время, как он, Хикс и Таннер приехали в дом Лорен Лоутон, у Мендеса появилась свободная минутка. Он стоял, прислонившись к автомобилю, и старался унять царящий в голове сумбур, а шериф Диксон в это время чуть дальше по дороге давал интервью журналистам.

Подошла Таннер и встала рядом. Женщина выглядела такой же взволнованной и хмурой, как он сам.

— Я надеюсь, что она ранила этого ублюдка в какое-нибудь особенно уязвимое место, — пробормотала Таннер.

— А я надеюсь, что он умрет от этого.

— Мы ее подвели. — Голос женщины слегка дрогнул. — Черт!

— Если бы она подождала еще немножко, предоставив нам действовать по закону… — сказал Мендес, прекрасно осознавая, что может говорить о Лорен Лоутон исключительно в прошедшем времени.

Таннер отрицательно покачала головой.