Час урагана (СИ)

— Глупость она уже сделала. Не Аль-Барауи, конечно, а те, кто сидит у компьютеров в Мюнхене или Эр-Риаде… неважно где… решили, что два человека, знающие пароли, — это слишком много. Если знают двое, причем один из них женщина, значит, могут узнать и другие. Конечно, Аркадий — классный программист и был им очень нужен, но теперь-то речь пошла уже о безопасности всей системы. Что важнее — исламское возрождение или жизнь двух людей, даже если один из них гений? В любой спецслужбе не стали бы особенно думать, а в исламской — тем более. И Аль-Барауи получил приказ: убрать обоих. Начали с Аркадия, поскольку, если бы первой убили его мать, он не молчал бы ни секунды…

— Почему не сразу обоих? — Таня сама удивилась тому, с каким равнодушием задала этот вопрос.

— Да потому, что в Москве у «Возрождения» практически нет людей. Собственно, один Аль-Барауи — и все.

— А эти, которые на даче…

— Да он просто заплатил деньги каким-то подонкам… Киллеры — слышали про такую профессию? Они должны были убить Аркадия в ночь на двадцать первое, а чтобы труп подольше не обнаружили, Аль-Барауи договорился с Аркадием о встрече в Бирюлево. Он в тот вечер дежурил и потому узнал об урагане еще часов в восемь, одним из первых. Тогда у него и возникла идея изобразить гибель в результате стихии. Застрелить, проткнуть пулевой канал веткой, а потом — ураган все спишет. И если бы не вы, Таня… Знаете, когда вы меня начали мучить своим предположением, я хотел выставить вас из кабинета. И без того дел невпроворот, а тут вы с дурацкой версией… Извините.

— Можно еще чаю? — спросила Таня. Она постепенно приходила в себя, инстинктивный страх спрятался куда-то, но не исчез совсем, она знала, что ей будет страшно выходить на улицу, хотя причин бояться вроде бы не существовало. Жилин налил ей чай в огромную кружку — поллитра, не меньше, — и она пила почти крутой кипяток, будто живую воду.

— Мухин… — пробормотала она. — Его подставили вы…

— Если бы я знал… — вздохнул Жилин. — Этот араб убирал уже всех, кто взламывал пароли, наверное думал, что Аркадий успел-таки передать информацию знакомым. Ну откуда я мог знать, что Мухин, едва я уйду, полезет взламывать сайт?

— Я бы знала, — пробормотала Таня. — Это ведь порода такая — Аркаша, ваш Мухин… Они в другом мире живут… Жили.

— Наверно, я действительно не понимаю этих людей, — пожаловался Жилин. — Чтобы компьютер заменил человеку живой мир за окном. Бездушная машина…

— Аркаша говорил, что у компьютера есть душа. А у некоторых людей ее нет.

— Может быть, — вздохнул Жилин. — У многих людей нет души, тут я согласен.

— Мне страшно будет возвращаться домой, — призналась Таня, поняв наконец причину своего состояния. — Я думала раньше, что наши хамасовцы — просто тупые ублюдки, местные убийцы… А тут — весь мир, нигде не скрыться, все прозрачно, как на ладони, и ничего с ними не сделаешь…

— Я не специалист по борьбе с террором, — смущенно произнес Жилин. — Собственно, я вообще больше по бытовым преступлениям… Вас кто допрашивал? Старыгин?

— Не помню фамилию. Он назвался, конечно, но я…

— Невзрачный такой, с лысиной и серыми глазами.

— Да.

— Отличный следователь, кстати, напрасно вы о нем так пренебрежительно…

— Вопросы он задавал какие-то пустые, я их даже не запомнила.

— Это вам так кажется, Таня. Уверяю вас, каждый вопрос был звеном длинной цепочки, и в результате, не позволив вам понять цели допроса, он получил от вас всю информацию, какую хотел.

— Не знаю… — с сомнением сказала Таня. — Тамару отпустят до завтра? — вырвалось у нее неожиданно. — Нужно хоронить Аркашу, а я в вашей жизни ничего уже не понимаю. Говорят, гробы стоят жутко дорого…

Слово это — «гробы» — она произнесла спокойно и лишь после этого сопоставила его с Аркадием, представила своего Аркашу лежащим в цветах и с холодным лицом статуи…

— Поплачьте, Таня, — вздохнул Жилин и вышел из кухни, деловито задвигал в комнате какими-то предметами, давал возможность Тане в очередной раз успокоиться. Она была спокойна, плакалось само, независимо от мыслей, бродивших в голове, и проходили слезы тоже сами, сознание в этом не участвовало. Мысль, пришедшая Тане в голову, показалась ей не просто здравой, но требовавшей немедленного обсуждения. Забыв в очередной раз имя следователя, она громко сказала:

— Извините! Прошу прощения!

Жилин появился немедленно, взглянул на Таню, понял ее смущение и сказал:

— Александром меня зовут. А фамилия Жилин, но это неважно.

— Александр, я подумала… Эта сеть… «Арабское возрождение». Если они планируют конкретные теракты, то хороший программист может, как Аркадий, взломать систему и узнать, что они собираются делать, где и когда… Даже если такие планы — на десятом уровне или каком-то другом… Это очень важно, вы понимаете? Не только для нас, в Израиле, но в России тоже. Чеченцы эти, ваххабиты — может, и те страшные взрывы в Москве тоже там были заранее описаны? Вы не думаете? Может, Аркаша все это обнаружил?