Час волка. Введение в хронополитику

В ходе встреч на высшем уровне, крупнейших форумах и совещаниях постоянно используется термин «четвертая производственная революция». Данный термин некорректен. Любая производственная революция предполагает ускорение темпов роста производительности труда и эффективности производства. Этого в последние 20 лет не произошло. Среднегодовые темпы роста производительности труда в 2009–2017 годы были ниже, чем в период с 2000 по 2008 год, а в 2010-х годах они были в свою очередь ниже средних показателей за последние 20 лет XX века. Это верно не только для глобальной экономики в целом, но и для основных стран-локомотивов – США, Китая, Японии, Великобритании, Германии, Индии, Франции, России.

Никогда еще с начала XX века не было столь низких темпов роста эффективности производства после глубокого финансово-экономического кризиса. В значительной степени интернет-экономика в настоящее время задействована на сферу обращения – рекламу, маркетинг, финансы и т. п., а также на минимизацию производственных издержек.

Кроме того нынешние показатели эффективности не учитывают благ цифровой экономики. Они оказываются по статистике фантомными, бесплатными. Возможно, это стало одной из главных причин, почему массовое внедрение ИКТ не привело к росту общественной эффективности производства.

В 2018 году произошло историческое событие. Если в 2010 году лишь 24 % населения Земли были подключены к интернету, то в 2018 году доля обитателей планеты, подключенных к интернету, достигла 51 %. По оценкам трех консорциумов, в настоящее время готовящихся к созданию трансконтинентальных орбитальных группировок, обеспечивающих широкополосный бесплатный интернет в любую точку планеты, до 2024 года любой человек будет иметь доступ к бесплатному широкополосному интернету, где бы он ни жил. Это будет совершенно иной мир, даже по сравнению с сегодняшним днем.

В 2015 году Э. Шмидт и Д. Коэн опубликовали книгу «Цифровой мир». В ней выделены три критерия перехода от привычного мира к цифровому, а именно:

– превышение удельного веса электронной торговли над обычной;

– пребывание в сети граждан более трех часов в день;

– использование ИКТ в политических целях, включая системы прямого электронного образования.

Если в Соединенных Штатах в 2007 году средний американец тратил на интернет, как в рамках проведения досуга, так и в ходе выполнения производственных обязанностей, 2,6 часа, из которых 2,2 приходилось на десктопы и мобильные компьютеры, то в настоящее время он находится в сети 6,4 часа. Из этого времени 3,8 часа он использует мобильные устройства, а оставшиеся – десктопы и ноутбуки. По сути, можно сказать, что сегодняшний американец уже живет в цифровом мире, поскольку буквально каждый час он взаимодействует со своим мобильным устройством. Оно стало для него в большей степени не коммуникационным устройством, а помощником-информатором.

Другим показателем вступления Америки в цифровой мир является характеристика платежей. В 2018 году в Соединенных Штатах впервые число электронных платежей от домохозяйств превысило число платежей наличным, чеками и в других формах, включая традиционные банковские расчеты. По состоянию на конец 2017 года 62 % платежей американские семьи делают через платежные кредитные системы, а также платежные системы нового поколения на основе Р2Р.

Интернет всего – главная угроза. Главная опасность для любого американца скрыта в интернете вещей

В настоящее время в международной и национальной официальной документации отсутствует общепризнанное, нормативное определение интернета вещей (IoT). Отсутствие стандартизированного определения затрудняет деятельность правоохранительных органов на уровне отдельных стран и сотрудничество в области кибербезопасности на международном уровне. Кроме того, сложившееся положение создает серьезные сложности для юристов, страховщиков, финансистов, не знающих, каким образом оценивать капиталоемкость IoT и т. п.

Поскольку нормативное определение интернета вещей отсутствует, можно использовать понимание, де-факто сложившееся в IT индустрии. Предмет или вещь относится к интернету вещей в том случае, если:

во-первых, располагает любым функциональным модулем, удовлетворяющим те или иные личные, общественные, деловые, либо управленческие потребности;

во-вторых, обладает устройством, которое интерпретирует и использует агрегированную информацию о работе вещи по выбранной гамме параметров;

в-третьих, имеет процессорно-контактный блок, который на основе информации индикаторов осуществляет те или иные физические действия без прямого вмешательства человека, а также при необходимости транслирует информацию вовне, на центральный узел для ликвидации затруднений и опасностей, связанных с эксплуатацией прибора.