Читаем Час возвращения полностью

Услышав о даче, мальчик насторожился.

Он бывал на даче дяди Иги и тети Зины. Ему там все нравилось: бревенчатый дом, дубрава, где он стоит, и круглый пруд неподалеку, и угористые поля. Двоюродная сестренка Катя, с которой они удили толстолобиков, веселая, с ней интересно. Увидев замешательство сына, отец горячо произнес:

— Видишь, мать, Витальке хочется на дачу. Хочется ведь? — обратился он к сыну.

— Да, папа. Но если нельзя…

— Нельзя, нельзя! — упрямо повторила мать.

— Ты, Вера, просто ненавидишь мою сестру. А в чем Зинка перед тобой виновата?

— Перестань при ребенке, — уже чуть тише сказала жена.

2

Старшую сестру мужа Зинаиду Вера на самом деле не любила.

Был у Зинки жених, молодой парень, по какой-то причине ушедший в запас лейтенант. Специальности — никакой, вот он и пришел на здешний завод, жил где-то поблизости, на Красной Пресне. А Зинка в отделе кадров тогда работала, сразу приметила парня. Слово за слово, и направила его на участок брата. Дело шло уже к свадьбе, как однажды на завод нагрянули люди из министерства, стали отбирать рабочих в заграничную командировку для обучения работе на новых станках и для их приемки — поточная линия была закуплена Внешторгом. Зачислили в бригаду и Зинку, и она три месяца прожила в Италии. Игорь Савельевич занимался торговыми сделками, Зинка ездила с ним в качестве секретарши. Домой она вернулась невенчанной женой дяди Иги, который оказался вдовцом, и, кажется, забыла о своем лейтенанте. Но Вера не слепая, чтобы не видеть, как даже при случайном слове о нем у Зинки тускнело лицо: значит, лейтенант не забыт, а Зинке просто жаль расстаться с выгодным муженьком. Что и говорить, дядя Ига, хотя ему и за пятьдесят и выглядел он из-за обильной седины не моложе, если не постарше, был красив зрелой красотой. Высокий, подтянутый, со сдержанной предупредительной улыбкой на удлиненном лице, он не мог не понравиться понимающей женщине. И в жизни он уже достиг кое-чего, так что не начинать все сначала, как это бывает у супругов-ровесников. Зинка, не будь дура, смекнула, и вот…

Вера не завидовала ей, ну разве что чуть-чуть. Да и это «чуть-чуть» не зависть, наверное, а удивление: чем Зинка взяла такого мужика? Что у нее есть особенного, бабского? Любовь? Откуда она, если у нее еще туфельки не обсохли, которыми она ее растоптала? Верность? Тут тоже дело такое… Один раз пошатнулась, а потом она, эта верность, легко повалится…

И еще одно смущало Веру: уж больно обходителен с ней при встречах дядя Ига. Что она, бывало, приготовит, хвалит приглазно, а ей неловко, провалилась бы сквозь пол тут, возле стола. Того и гляди, у Васи ревность еще проклюнется. Добрый он, да, но все мужики добрые до времени.

В конце концов Вера согласилась поехать к дяде Иге. Она догадывалась, что это он приглашает их, а не Зинка: та и родного брата запамятовала бы, попади ей вожжа под хвост, а о невестке и сердце бы не екнуло.

А день выдался — хрусталька граненая: как ни поверни, все равно блестит. И небо синее, и березы все обжелтились золотом, а луга на речке — что тебе камень малахит. Одно слово — бабье лето. Не больно густо у Веры дорогих украшений, но все же сережки надела золотые с крошечным розовым камешком турмалина — мигалками такие зовут, колечки — обручальное и еще Вася купил — с дорогим зелененьким изумрудом. И костюм надела трикотажный, из чистой шерсти. Спокойного серого цвета с коричневой отделкой. Не каждая баба ныне понимает этот цвет: иной только дай поярче. И косынка у Веры золотистая едва держится на каштановых волосах.

— Ну, ты! — удивился Василий, всовывая руки в рукава кожаной куртки. — Как на свадьбу!

— А что нам — унижаться?

— Ну, молодец, ну! Все наперед знаешь. — Вася просунул руки и, как-то само собой получилось, поднял их, будто сдаваясь.

— Я вот такая. Не люблю себя жалеть. А ты шляпу надень. Чтобы…

— Да что я, дурной? В такую погоду и в шляпе?

— Тогда орден «Трудовой Славы»… Он такой… Сверкает!

Вася, закинув голову, от души смеялся: что же с Верухой такое? Значок ударника комтруда, а в придачу — красную повязку дружинника на рукав? Дядя Ига обалдеет от счастья…

3

Перейти на страницу:

Все книги серии Новинки «Современника»

Похожие книги

Лира Орфея
Лира Орфея

Робертсон Дэвис — крупнейший канадский писатель, мастер сюжетных хитросплетений и загадок, один из лучших рассказчиков англоязычной литературы. Он попадал в шорт-лист Букера, под конец жизни чуть было не получил Нобелевскую премию, но, даже навеки оставшись в числе кандидатов, завоевал статус мирового классика. Его ставшая началом «канадского прорыва» в мировой литературе «Дептфордская трилогия» («Пятый персонаж», «Мантикора», «Мир чудес») уже хорошо известна российскому читателю, а теперь настал черед и «Корнишской трилогии». Открыли ее «Мятежные ангелы», продолжил роман «Что в костях заложено» (дошедший до букеровского короткого списка), а завершает «Лира Орфея».Под руководством Артура Корниша и его прекрасной жены Марии Магдалины Феотоки Фонд Корниша решается на небывало амбициозный проект: завершить неоконченную оперу Э. Т. А. Гофмана «Артур Британский, или Великодушный рогоносец». Великая сила искусства — или заложенных в самом сюжете архетипов — такова, что жизнь Марии, Артура и всех причастных к проекту начинает подражать событиям оперы. А из чистилища за всем этим наблюдает сам Гофман, в свое время написавший: «Лира Орфея открывает двери подземного мира», и наблюдает отнюдь не с праздным интересом…

Геннадий Николаевич Скобликов , Робертсон Дэвис

Проза / Классическая проза / Советская классическая проза
Концессия
Концессия

Все творчество Павла Леонидовича Далецкого связано с Дальним Востоком, куда он попал еще в детстве. Наибольшей популярностью у читателей пользовался роман-эпопея "На сопках Маньчжурии", посвященный Русско-японской войне.Однако не меньший интерес представляет роман "Концессия" о захватывающих, почти детективных событиях конца 1920-х - начала 1930-х годов на Камчатке. Молодая советская власть объявила народным достоянием природные богатства этого края, до того безнаказанно расхищаемые японскими промышленниками и рыболовными фирмами. Чтобы люди охотно ехали в необжитые земли и не испытывали нужды, было создано Акционерное камчатское общество, взявшее на себя нелегкую обязанность - соблюдать законность и порядок на гигантской территории и не допустить ее разорения. Но враги советской власти и иностранные конкуренты не собирались сдаваться без боя...

Александр Павлович Быченин , Павел Леонидович Далецкий

Проза / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература