Час возвращения

Так думал Иван, выкручивая свечу за свечой. И, найдя наконец сгоревшую, он сказал: «Вот она!», сказал так обрадованно, будто свеча вовсе не сгорела, цела-целехонька. Кравчуков долго ходил за новой, а Иван, беседуя с Бахтиным, страдал, не зная, как ему вызволить «Русскую тройку». Он ведь знал привычку директора всегда кого-нибудь подвозить. И когда новая свеча поставлена и мотор заработал ровно, а Бахтин в знак благодарности действительно предложил свои услуги, Ивану ничего не оставалось, как сказать, что у него в загашнике есть «Русская тройка» и он сейчас сбегает, возьмет ее. Бахтин и Кравчуков не успели сесть в машину, как Иван уже сбегал к комбайну и, трепетно держа в руке бутылку, будто ребенок драгоценную игрушку, не дожидаясь новых приглашений, первый юркнул на заднее сиденье. Он дрожал от предвкушения глотка, уже чувствуя расслабляющее забвение. Долгое ожидание и предчувствие в корне изменили его, и хотя он был мерзок сам себе, но сделать с собой уж ничего не мог. Это было странное влечение, которое наваливалось на него. Но начальство, кажется, не заметило ничего, переговаривалось. Потом они включили в разговор Ивана. Бахтин поначалу стал расспрашивать о гармони — играет ли, и со смехом вспомнил о своем проигрыше. Про себя же он считал, что гармонь Ивану досталась вроде награды, ведь премий бригада Постника не получала, их начислят по урожаю. А потом сказал:

— Иван Егорович, в скором времени жди гостя. Твой однополчанин жив-здоров.

— Когда? — то ли обрадовался, то ли испугался Иван, весь подавшись вперед.

— Об этом не сказал. Как сумеет. Прибереги свою «Русскую тройку».

— Фьють! — нечаянно свистнул Иван. — Не доживет.

Бахтин как-то неловко замолчал, вдруг не к месту сбросил газ, машина споткнулась. Иван заметил, как крепкая шея директора налилась краской.

— Значит, заливаешь за воротник?

— Есть малость! — снова нечаянно признался Иван. Он вовсе не хотел сейчас откровенничать. — Но к делу моему это отношения не имеет.

— Ха-ха, — нервно хохотнул Бахтин. — «Есть малость, попиваю»… Как та женщина: «Я немножко беременная…» Что же ты промолчал тогда? Обманул меня, сукин ты сын.

— Мы боялись. Скитаться по белу свету кому охота?

— Та-ак… А мне, выходит, охота глаза от народа прятать и маяться? Не люблю лжецов.

Всю дорогу в машине молчали.

Бахтин клял себя, что поторопился тогда. Зачем было спешить? Перелетные птахи никуда бы не слетели, зато сберег бы себя от постыдной ошибки. Это уж точно. «Так тебе и надо, баран безрогий», — решил он. Но тут же возникла мысль: «А как же можно иначе, ну как, если у женщины в глазах мука?.. Проклятый охламон», — он скосил злые глаза на притихшего Ивана. И вдруг пронзительная жалость к Вере, еще так мало знакомой ему, ударила по сердцу.

15

Отполыхали на небе ночные зарницы. Бригада Степана Постника до последнего колоса зачистила свои поля.