Чаша отравы

— Коррупция, о которой так много говорят, — это всего лишь ординарный способ хозяйствования в системе консолидированного олигархического государственного капитализма. Это — механизм получения прибавочной стоимости, который активно использует рейдерский класс в России. Те же чиновники или силовики, капитал которых — допуск к схемам в рамках консолидированного капитала, благодаря которым можно присваивать средства формально незаконным путем, но на это закрывают глаза. От человека, включенного в такую схему, требуется лояльность... нет, даже не лояльность, лояльность-то многие готовы гарантировать, причем искренне, только их не берут в команду... он, разумеется, должен быть своим для системы и иных ее участников и бенефициаров. И ему в рамках использования полномочий в коллективных частных интересах дают возможность личного кормления со всего этого, выделяют долю. Так распределяются бонусы от работы того или иного актива, пусть и государственного. Та самая пресловутая бесхозяйственность наоборот. А если возникают убытки, то они компенсируются из бюджета. Вот так и действует коррупция в расширенном понимании.

— В общем, верно, — согласился Денис.

— Видите ли... Всё то при социализме, что подрывало его, что служило объектом недовольства и даже ненависти людей, было на самом деле развитием частного присвоения. То есть теневая экономика, блат, протекция, кумовство, привилегии ряду начальников и даже рядовых работников ряда отраслей — торговля, заграница — по сравнению с общей массой. На базе неудовлетворенного, но платежеспособного спроса. И враги это умело использовали — и экономически, и идеологически, развивая теневой сектор и демагогически переводя стрелки на фундаментальные основы социализма. И когда они начали разлагать социалистическую экономику, то пропагандистски оформляли это как поворот к интересу непосредственного производителя. Например, говорили, что рабочие станут хозяевами, получив акции. Что на своей земле хозяевами станут крестьяне, что никто над ними не будет стоять, не будет их понукать, требовать отчета, что они сами смогут всё закупать и реализовывать плоды своего труда. Ну, а в итоге простые труженики лишились и акций, и так же над ними стоит погонщик, но который управляет не в интересах всего народа, а в своих частных интересах. Право управлять самим даровано ничтожной доле процента, а остальные эксплуатируются. Землю ту же прибрали к рукам агрохолдинги, поднявшиеся на рейдерском капитале, тесно связанные с властью. В общем, сама жизнь наглядно продемонстрировала несостоятельность измышлений на тему «дать труженикам свободу хозяйствовать».

— А почему всё же развалился СССР? Ведь явно не просто так... — сказал Рахим.

— Его развалили, используя объективные и неизбежные трудности и противоречия роста, развития, умело их обостряя «сверху». Делалось это до поры до времени тайно, с маскировкой истинных целей. Во власти слишком многие жаждали уничтожения общества социального равенства. Потому что в СССР руководители не могли добиться для себя, и, главное, для своих потомков даже малой доли того, что получается в классовом обществе. К сожалению, на ответственные посты пробивались не только приверженцы всеобщего интереса, но и шкурники, гедонисты. Для паразитов, властолюбцев всех мастей власть при капитализме всегда была, есть и будет неизмеримо слаще, нежели власть при социализме. И классовый интерес таких субъектов с определенного момента стала продвигать хорошо законспирированная группировка оборотней. Она укоренилась в руководстве госаппарата, силовых структур, работающих с заграницей организаций, в научных и культурных кругах. Враги, продвигавшие друг друга на важные посты, прекрасно видели, кто свой, а кто чужой. Многих из тех, кто им мешал, попросту убили, замаскировав под несчастный случай, самоубийство или болезнь.

— То есть всё же заговор? — уточнил Денис.

— Да, заговор — разумеется, не на пустом месте, а на мощной объективной основе. Вообще, социализм решили слить именно тогда и именно потому, что империализм загибался. Социализму достаточно было просто политически держаться и не сдаваться. Отставание СССР от США, которое в 1917 году было огромным, неуклонно сокращалось, даже несмотря на тяжелейшие потери Великой Отечественной войны. К восьмидесятым годам весь мир, осененный «советской тенью», готовился к качественному рывку в новый производственный уклад, накопил технологии и кадры. Именно благодаря великой социальной революции семнадцатого года. И, как ни парадоксально, откат стал возможен в том числе и благодаря этому, по законам диалектики. Очень многие, особенно социально активные, возомнили, что гарантии личной безопасности, безбедного существования, социальные блага, — они уже не потеряют. Думали, что смогут прекрасно жить в одиночку, без зависимости от общества, от коллектива. А если будут «вертеться», отвергнув солидарность, то удастся урвать кусок пожирнее. А вышло-то оно вон как...

— Почему же перестройка произошла именно тогда? — поинтересовался Гена.