Часовая башня

Увидев своего приятеля в первом ряду, поздоровался с ним кивком головы, не более того. Но, это уже было многое для достижения дальнейших целей, которые отодвигались до окончания концерта, когда сможет пробиться к нему, отталкивая всех, с весомой на это причиной — вручить роскошный букет белых роз, что сейчас кололи ей руки, несмотря на качественно выполненный в хорошем цветочном магазине букет.

Взрыв оваций, буря аплодисментов перебили долго затихающую в зале последнюю ноту концерта.

Оркестровой ямы данный зал не имел, поэтому маэстро вместе с музыкантами находился на сцене. Грохот отодвигаемых кресел, шорох ног толпы дополнился рукоплесканиями. Все, кто только мог бежали к сцене, хлопая на ходу. Многие почитатели композитора протягивали ему цветы. Но, не успевал принимать у всех, тут же складывая в сторонке, сначала на принесённый чьими-то заботливыми руками стул. Затем подле него на пол.

Понимая, вряд ли его увидят, Хольберг сделал знак маэстро. Торбьорг Константиновна наблюдала за всем внимательно, стараясь не упустить малейшее движение мимики обоих. Сибелиус жестом показал; сам подойдёт к приятелю, когда сможет вырваться.

И, действительно, когда толпа слегка приостыла, спустился со сцены по лесенке, подошёл к Хольмбергу. Поздоровался.

Выждав несколько секунд, для приличия, вручила букет.

— Ja tässä on paronitar Kurstein miehensä kanssa. (А вот и баронесса Курштайн со своим супругом), — как бы случайно заметив их, представил Хольмберг по-фински.

— Erittäin miellyttävä, (Очень приятно), — поцеловав руку Торбьорг Константиновне, ответил по-фински Сибелиус.

— Vi kommer att vara glada att se dig på vår middag i övermorgon. (Будем рады видеть вас послезавтра у нас на обеде), — по-шведски сказала Торбьорг Константиновна.

Яков Карлович, пожав руку Сибелиусу, в знак подтверждения сказанного, многозначительно кивнул головой.

— Samaa mieltä. Ylihuominen on vapaa päivä. Minäkin tulen. Jutellaan. Muistellaan ylioppilasvuosia, (Соглашайтесь, соглашайтесь. Послезавтра свободный день. Я тоже буду там. Пообщаемся. Вспомним студенческие годы), — на финском уговаривал приятель.

— Bra. Jag accepterar ditt erbjudande med nöje. (Хорошо. С удовольствием принимаю ваше предложение.) По-шведски ответил Торбьорг Константиновне.

Глава XII. «Капли воды»

Конечно не десять комнат, как в Петербургской квартире, а на целых две меньше, но, занимающая большую часть третьего этажа не так давно построенного здания для такого города, как Выборг, была несомненно хороша и роскошна. Два камина, отделанные изразцами, окна, выходящие на три фасада. Два балкона, с прекрасными видами, всё это выглядело ничуть не хуже, чем свой собственный дом. Иметь который никогда не собирались в этом городе. Но, кто ж его знал, что случится развал империи, повлекший за собой эмиграцию, протекающую теперь в этой, так своевременно купленной квартире. И, теперь, когда жизнь налаживалась, она казалась уже несколько тесной для их статуса и стремительно растущего положения среди значительно проредевшей после геноцида русских, городской знати.

Обед был назначен на четыре часа. Но, многие пришли раньше. Поэтому гостей развлекал игрой на рояле Фёдор Алексеевич, решив для себя; как только появится Сибелиус, тут же прекратит свои жалкие подобия музицирования.

Последнее время избегал случайных встреч. Хоть и выходил на улицу, но выбирал такие маршруты, где по его мнению было меньше прохожих.

— Лиза, я стал бояться людей, — как-то вечером, перед сном, впервые пожаловался Лизавете на свои страхи.

— Федя, не пугай меня, — не отнеслась серьёзно к словам, так, как не могла принять тот факт, что такой жизнелюбивый, каким знала его, человек, способен поддаться нелепым, пустым страхам. Думала, затянувшийся период, когда её супруг не считал нужным работать дело временное, никоим образом не связанное с каким-то заболеванием. Неужели сильнее его и должна успокаивать будто ребёнка. Нет, не могла позволить даже мысленно возможность такого.

— Ты мне не веришь. Впрочем, пока ещё как-то справляюсь со своими страхами. Слава Богу у нас есть деньги на безбедное существование, и я могу позволить себе не работать, — потушил свет прикроватной лампы.

Сегодня не испытывал смущения от ожидаемого гостя. Наоборот, был рад, что отвлечётся от навалившегося на него однообразия жизни, хотя бы на один вечер отогнав уныние.

В десять минут пятого, к подъезду подъехал Руссо-Балт. В нём было четверо пассажиров; Яке Хольмберт со своими престарелыми родителям, и Ян Сибелиус.

Через пару минут в дверь позвонили.