Часовня погубленных душ

Илья выслушал показания Тимофея, а затем вышел из комнаты. Оснований для задержания Данилова и Большаковой не было. Они являлись важными свидетелями, но никак не убийцами.

– Значит, так, – сказал Илья, возвращаясь в помещение. – Дадите подписку о невыезде и можете быть свободны.

Он заметил, что Тимофей колеблется. Наконец Данилов произнес:

– А Оксана… Вы не ошиблись? Это точно она?

– Она, она, – заверил его Илья.

Тимофей шумно выдохнул. Новгородцев внимательно посмотрел на него и для себя отметил: что-то не заметно, чтобы кончина Оксаны, притом такая ужасная, особенно опечалила парня. Впрочем, судя по всему, его бывшая девушка была еще той штучкой – капризной, вздорной и к тому же ветреной.

– А я могу… проститься с ней? – спросил Тимофей. На что Илья, закрывая лежавшую перед ним папку, ответил:

– Вот будут похороны, тогда и проститесь. И кстати, можете быть благодарны судьбе – если бы вы не поссорились со своим лучшим другом, возможно, в морге находились бы сейчас и вы.

Оставшись один у себя в кабинете, Илья позвонил Михаилу Федоровичу. Тот выслушал сжатую версию того, что удалось узнать, и сказал:

– Илюша, загляни-ка ко мне! Есть кое-что интересное. По телефону не хочу говорить…

Пятнадцать минут спустя Новгородцев сидел в кабинете начальника следственного управления. Тот был не один – там же находился франтовато одетый старичок, отлично известный Илье, – Аарон Исаакович Кацнельсон, личность поистине легендарная. На протяжении без малого сорока лет тот возглавлял команду судмедэкспертов и патологоанатомов Заволжска и ушел на пенсию всего лишь несколько лет назад. Однако старик никак не мог смириться с тем, что оказался не у дел, и, по слухам, писал мемуары. Аарон Исаакович был, как водится, облачен в темный костюм-тройку, а его морщинистую шею украшал яркий галстук-бабочка.

Илья сразу отметил, что Пономарев чем-то очень встревожен. Михаил Федорович, прохаживаясь по кабинету, попросил гостя:

– Аарон Исаакович, не могли бы вы повторить то же самое, что недавно сказали мне?

Кацнельсон пожевал сухими губами, поправил бабочку и произнес надтреснутым голосом:

– Я имел возможность осмотреть тело Оксаны Полторацкой, находящееся сейчас в морге. И со всей ответственностью могу заявить – ранения нанесены при помощи одного из тех колюще-режущих орудий, что и ранения всех предыдущих жертв Онойко.

Илья окаменел. А Аарон Исаакович добавил:

– Мне ли не знать! Ведь именно я проводил тогда вскрытие жертв дяди Крюка. И сразу же обратил внимание на то, что нож, или, вернее, кинжал, которым убийца наносил ранения, обладает уникальной формой. Следы характерные, их ни с чем спутать нельзя. Подозреваю, что убийца об этом тоже был в курсе, и оставляемые им на телах жертв следы служили своего рода фирменным знаком, его печатью и подписью. Такое для серийных убийц весьма характерно. К примеру, в Австралии…

Кацнельсон пустился было в рассуждения о деяниях австралийского маньяка, но Илья, опускаясь на стул, перебил его:

– А ошибки быть не может?

Аарон Исаакович фыркнул:

– Молодой человек, я никогда не ошибаюсь! Никогда! И убежден: использован один из трех крюков, которыми в свое время орудовал Онойко. И еще. У новой жертвы, Оксаны Полторацкой, голова отделена от туловища весьма профессионально. Очень похоже на то, как Онойко отрезал головы своим жертвам. Он ведь сам признался на допросах, что тренировался на животных.

– Подозреваю, что и на людях, – заметил мрачно Пономарев. – Значит, вы не исключаете того, что…

Михаил Федорович запнулся, и Кацнельсон хитро улыбнулся:

– Понимаю, что вы хотите спросить, Миша. Да, я не исключаю того, что убийца Оксаны Полторацкой – тот же самый человек, который наводил ужас на наш Заволжск больше двадцати пяти лет назад. Техника убийства очень и очень похожа! И подобная схожесть никак не подпадает под категорию случайности. Заявляю вам с полной ответственностью: такая случайность невозможна по определению.

– Но как же так? – растерялся Илья. – Вы хотите сказать, что… что девицу прошедшей ночью убил Онойко? Но это же полный бред!

Слово «бред» Аарону Исааковичу явно не понравилось. Гневно сверкнув глазами, старый эксперт отчеканил:

– Факты – упрямая вещь, молодой человек! Я готов засвидетельствовать, что ранения, нанесенные убийцей Оксане Полторацкой, идентичны ранениям, которые я в свое время имел возможность наблюдать на телах жертв Онойко. Я вовсе не утверждаю, что действовал один и тот же человек, что невозможно хотя бы по той простой причине, что Онойко мертв. Да, он, вне всяких сомнений, умер, и даже тот факт, что его тела так и не нашли, не заставит меня поверить во что-либо иное. Однако разрешу себе напомнить – ни головы жертв, ни большую часть инструментария Онойко тогда так и не нашли. По всей видимости, он спрятал их в тайнике, месторасположение которого было известно только ему одному. И эта тайна сгинула вместе с ним самим.

– Вы хотите сказать, что кто-то сейчас нашел тайник и решил продолжить убийства маньяка Онойко? – потрясенно спросил Илья.