Часть Европы. От истоков до монгольского нашествия

Переменились по сравнению с древнерусскими и внутрисемейные отношения: положение женщины делалось всё более бесправным, отдаляясь от славянско-варяжских традиций.

Из-за двойственной европейско-азиатской конструкции Россию на протяжении ее истории много раз швыряло из одной крайности в другую. Страна то начинала заполошно «европеизироваться», то шарахалась назад в «Азию». Периоды либерализации сменялись «закручиванием гаек», «заморозки» – «оттепелями», реформы – контрреформами.

Однако было бы заблуждением рассматривать «азиатскую» составляющую как трудноизлечимую болезнь или родовую травму России. В исторической перспективе эта наша генетическая особенность не только создавала проблемы, но дарила бонусы.

Во-первых, без «азиатского» компонента Россия не была бы той культурно и духовно многоцветной страной, какой она сегодня является.

Во-вторых, примат «государственности» и «общинное» устройство массового сознания не раз помогали России пережить тягчайшие потрясения, которых не выдержало бы сугубо европейское государство (они и не выдерживали). Так было во времена Смуты и во времена тяжелой Северной войны. Так было и позднее, когда вопреки логике и математике Россия оказалась сильнее двух мощнейших военных империй – сначала наполеоновской, затем гитлеровской. Живучесть, способность к сплоченности в минуту испытаний, огромный ресурс прочности, жертвенность, знаменитое «мы за ценой не постоим» – всё это не европейское, это азиатское.

Александр Блок писал в канун очередной военной катастрофы:

Мы широко по дебрям и лесам

Перед Европою пригожейРасступимся! Мы обернемся к вамСвоею азиатской рожей!

Где бы мы были без «своей азиатской рожи», без этой восточной неубиваемости?

Да и были бы?