Частица хаоса

Устав бродить, залез в кровать. Вовремя – с обедом прибыла очень миленькая милосердная сестричка. Похоже, для больных категории «вери гуд» таких подбирают специально.

Больничная жизнь шла своим чередом. Палату покинули большая часть аппаратуры и капельница, уменьшилось количество лекарств, на завтра при сохранении темпов выздоровления был обещан телевизор. Не помешает.

Благодаря мягко действующей успокаивающей химии процесс засыпания прошел незаметно.

И опять обошлось без снов. То есть, что-то, наверное, снилось, но не запомнилось совершенно. И это прекрасно!

Телевизор после утреннего осмотра и взятия анализов доставил Николай.

После манипуляций с электроприводом кровать стала подобием большого удобного кресла, к которому санитар и пристыковал кронштейном жидкокристаллическую панель. Пульт совершенно, как наш, а память уже подсказывает комбинацию цифр. Жму. Палату наполняет характерный шум футбольного матча. Э-э нет, так дело не пойдет. Где новостной канал?

Этих оказалось несколько штук. Нечто вроде «Евроньюс», «Бизнес-канал» и круглосуточный «Лента Юга». На нем пока и остановимся.

Иногда переключая программы, продолжаю раздумья на «злобу дня», в смысле: как жить дальше?

Понятно, что при мне большая часть памяти предыдущего владельца. Но не вся, потому что с детскими и частью юношеских воспоминаниями плохо. Мало того, что они присутствуют отрывками, да еще и смешаны в причудливый винегрет с моими собственными и приправлены тем, что пришло из прошлых жизней. Например, пытаюсь вспомнить школьные годы Максика, а вижу, как меня учили владеть мечом во дворе фамильного замка, и тут же, без перехода, первые в своей жизни стрельбы из отцовского ПМ.

Память более-менее устаканивается начиная с 18 лет, с окончания Максимом школы.

Далее. Я – не Макс, наверняка присутствует масса отличий во всем, начиная от характера с поведением и заканчивая, как полагаю, манерой общения и общей вазомоторикой. Бросится это в глаза? Тем, кто хорошо знает моего предшественника – несомненно. Отсюда простой вывод – нужна легенда, ибо в противном случае… Чужая память щедро одаряет яркими сценами из блокбастеров. Извечные враги свободы и демократии всегда готовы подменить двойником любого гражданина Югороссии, чтобы совершить очередное страшное злодеяние. Агенты Сибири и жаждущей имперского реванша Среднерусской конфедерации, наемники эмиратских нефтяных корпораций и самое страшное – террористы «Офицерского союза». Последние вообще звери во плоти, питающиеся исключительно невинными младенцами и кровью девственниц…

Ага, сразу после того, как они этих самых весьма недурственных, судя по фильмам, девственниц попользуют по прямому назначению, обосновывая тем самым последующее появление младенцев.

Ну и бредятина в голове у предшественника!

Избыточный просмотр телепередач приводит к задержкам в развитии и общему разжижению мозга – это к гадалке не ходи. Ведь тридцать три года мужику! Я в его возрасте уже с майорскими погонами ходил, боевые задачи в полный рост выполнял. А этот!..

Но среди пропагандистского хлама попадается и полезная информация. Спецслужбы местного мира представлены полицией, службой безопасности Югороссии и спецагентами Контрольного совета Лиги Наций. Последние крутые, как Джеймс Бонд, фактически, с открытой лицензией на убийство.

Итак, какие имеем варианты?

Всячески «обсосав» вопрос, перебрав варианты, останавливаюсь на легенде изменения психики после пережитой клинической смерти. Это в качестве основы, а так: всегда думать и больше молчать.

А если предшественник был болтуном?

Поразительная вещь – и проверить невозможно. Особенности психотипа Максика, похоже, канули в лету вместе с его душой.

Придется действовать по обстановке, почаще «включая дурака» – люди это любят.

Выключив поднадоевший телевизор, вспоминаю и анализирую сцены из жизни того, кого совсем скоро придется изображать.

Не хочу я, понимаете ли, в застенки. А в местную психушку вообще не хочу, хотя диагноз «шизофрения» выглядит крайне заманчиво, объясняя любые странности. Но ведь «вылечат»!

За глубокими раздумьями и застает заглянувшая в палату Ольга Дмитриевна.

– Как вы себя чувствуете, сэр? Что-то вы помрачнели.. Вам стало хуже?

– Нет, леди, все хорошо. Даже аппетит к обеду пробуждается. Просто задумался. Такое вспомнилось…

Расчет на женское любопытство оправдался:

– А что, сэр?

Надеюсь, что мое выражение лица можно назвать доверительным:

– Ольга Дмитриевна, ответьте, пожалуйста, честно: я ведь почти умер по дороге сюда?

Есть попадание! Отлично!

– Нельзя так говорить, Максим Александрович. Вас своевременно доставили, провели реанимационные мероприятия…

Отрицательно качаю головой:

– Я видел, как я умер, видел свое тело, над которым бились врачи.

В общем, девушка открыла правду – Максик действительно чуть не врезал дуба в реанимации. Клиническая смерть.

Если быть точным, обычная. И наступила раньше, дома, в постели. Но для него. А в освободившееся тело вселился я и немного погодя тоже чуть не помер.