Частного сыщика заказывали? Последний шанс (сборник)

Я высморкалась, проклиная все вирусы и бактерии на свете. Мне нужна ясная голова со здравыми мыслями, а не эта тяжеленная гиря, мечтающая исключительно о горячем чае с малиной и мягкой подушке. Куда подевались моя великолепная реакция, мои чутье и находчивость? Я невольно издала вздох, больше похожий на стон. Максим испуганно обернулся.

– Танечка, что с тобой?

Меня скоро будет тошнить от уменьшительно-ласкательного сокращения моего имени. Думала, отделавшись от Димы, не услышу его больше. Но не тут-то было! Неужели я вызываю настолько нежные чувства у противоположного пола? Увидели бы они меня хоть раз с автоматом или, на худой конец, с разделочным ножом.

– Болею, Максик, миленький, – противным голосом передразнила я своего вечного спасителя. – Мы когда-нибудь доедем наконец?

– Уже, – коротко ответил Макс.

Обиделся, что ли? Да нет, вряд ли. Он стоически терпел и худшие мои выходки, вызывая у меня каждый раз подозрения в своей нормальности.

Глава 9

Мы приехали на экологически чистую окраину города. Пока мчались по пустынным бескрайним полям, я решила, что Максим живет в деревне. Внезапно как из-под земли выросли миленькие аккуратненькие коттеджи, невдалеке прогромыхал трамвай, промелькнули разноцветные огни супермаркета. И в глуши, оказывается, люди обитают.

– Далеко забрался, – сообщила я Максу, ходившему открывать ворота.

– Здесь красиво. Сады вокруг, лес рядом, речка.

– И грязища.

Это я из врожденной вредности. Двор был заасфальтирован и начисто выметен, а то, может, и вымыт с порошочком. Я уже давно заметила: хозяин отличается редкой чистоплотностью. Максим распахнул дверцу, но вылезти мне не дал, подхватил на руки и отнес на крыльцо.

– У меня что, ботинки грязные? – возмутилась я.

– Милая, ты, кажется, болеешь, – невозмутимо ответил он, поставил меня на коврик и занялся замком.

Через пару минут мне была устроена экскурсия по апартаментам моего нового поклонника. За свою нескучную жизнь я побывала во многих богатых домах, но все они похожи один на другой: евроремонт, дорогая техника, элитная мебель. Этот отличался лишь большим количеством предметов искусства – повсюду картины, иконы, вазы, статуэтки. Все на своих местах, подобрано со вкусом и соблюдением стиля и эпохи. Вскоре у меня в голове перепутались даты, имена и названия, я начала позевывать и откликаться на обращенные ко мне речи нечленораздельными междометиями. Макс среагировал оперативно. Оборвал себя на полуслове и предложил выпить чая. Я согласилась с нескрываемой радостью, и мы перебрались на кухню.

– Мне понравилось, честно, – попыталась я загладить неловкость. Когда у меня в руках чашка с горячим душистым напитком, я становлюсь доброй и отзывчивой.

– Пустяки. Понимаю, тебе сейчас не до этого.

Макс доставал из холодильника и выкладывал на стол виноград, персики, гранаты, пирожные в пластиковой коробке, шоколадные конфеты, шербет и пастилу. Я удивленно открыла рот.

– Что это?

– Витамины и калории. Не знал, какие именно ты предпочитаешь, и купил все подряд.

Из недр «Стинола» появились бананы, киви, финики и ананас, уже нарезанный дольками. Я взяла сколько поместилось в обеих руках и довольно пояснила:

– Я все люблю. Я всеядная.

Максим засмеялся и извлек откуда-то, словно фокусник, бутылку настоящего французского шампанского.

– Мы еще не успели обмыть наше знакомство. Из ресторана ты поспешно сбежала с другим мужчиной.

– Не знаю, какой он мужчина, но зануда первоклассный.

– А какое впечатление осталось после посещения мастерской дяди Лени?

– Не перебивай, я ем.

Максим молча достал красивые тончайшие хрустальные фужеры и наполнил их искрящимся золотым вином. Протянул один мне, соблюдая при этом вид серьезный и торжественный. Интересно, потеряет мой радушный хозяин невозмутимость, если я случайно раскокаю его раритетную посуду?

– Давай выпьем на брудершафт.

– Чудесная мысль!

Мы осторожно сдвинули прекрасные фужеры, и они беспомощно звякнули. Шампанское было вкуснейшим, и я выхлебала все до дна, а Макс смухлевал: чуть пригубил и вернул на столик. Проследил, бровью не поведя, как я вытрясла последнюю каплю на язык и поставила богемский хрусталь в целости и сохранности рядом с бутылкой, и мягко привлек меня к себе. С минуту мы глядели друг другу в глаза, притом что я одновременно мучилась от желания чихнуть и рассмеяться. Разве не забавно, когда он думает о любви, по крайней мере, выражение лица сделал соответствующее, а она, то есть я, – о местонахождении носового платка. Потом мы с минуту целовались. Не знаю уж, о чем в эти мгновения думал он, а я все о том же. Наконец терпеть мне стало невмоготу, я отстранилась и, успев схватить кухонное полотенце, минут пятнадцать хрюкала, булькала и сморкалась.