Частный детектив. Выпуск 12

— Один из тех немцев, которые выросли из классической филологии, знали наизусть целые отрывки из Гомера и главы из Платона, почитатель Греции, античности и так далее. Человек добродушный и не опасный на первый взгляд. Только вот английские секретные службы, с которыми мы сотрудничали в то время, знали, что этот «безобидный интеллектуал» принадлежал к приближенным особам свирепого Гейдриха и его сотрудника Эйхманна, специализированного в «еврейской проблеме». То есть, это был человек, которого боялись даже офицеры СС.

— И он был другом моего дяди?

— Очень близким.

— Но… — пробормотал я, — разве Тимотеос Констас был коллаборационистом?

— Нет. Герман Хаазе только реквизировал комнату на вилле Констаса. Вежливый и культурный, сразу завоевал расположение Констаса. Но Ваш дядя не совершал предательских поступков. Никто, конечно, не может осудить Магду Констас за ее дружбу с немцем.

— Но мой дядя женился на Магде много лет спустя. Во время оккупации она была еще ребенком.

— Разумеется, — спокойно сказал Бекас. — Присядем?

Мы пришли в Заппион. В кафе людей было мало. Мы выбрали себе столик.

Слова комиссара окончательно сбили меня с толку.

— Но вы говорили о дружбе Магды с этим Хаазе. Если она его не знала, то как же…?

— Она с ним познакомилась значительно позже. Через четырнадцать лет. Когда Герман Хаазе приехал в Грецию как турист.

— И…?

— И ничего. У нас не было никаких доказательств его преступной деятельности. Хаазе не числился и в списках военных преступников ни у нас, ни у союзников. В Греции он, разумеется, встретился со своим старым приятелем, который и познакомил его с Магдой. Этот господин намеревался надолго остаться в нашей стране, но не успел.

— Почему?

— Его убили. В Каламбаке, на экскурсии в Метеору. И тогда я опять услышал о «Черном Ангеле».

— О «Черном Ангеле»?]

— Да. Убийца несколько раз упоминал эту организацию в жандармском отделении. Он рассказал о «Черном Ангеле», о руководителе Хаазе, об имуществе евреев, припрятанном в Греции. А потом повесился на шнурках от ботинок в камере жандармерии. По крайней мере, так записал подпоручик. Из всего сказанного заключить можно следующее: по-видимому, в Греции были припрятаны драгоценности, украденные у евреев, которых отправляли в Бухенвальд или Аушвиц. И «Черный Ангел» намеревался завладеть этим богатством, но выжидал время. С этой целью и приехал Хаазе в Грецию. Где же находились — или еще находятся — сокровища, пока выяснить не удалось. Да, я забыл сообщить, что в те дни, когда было совершено убийство, ваш дядя с супругой путешествовали в районе Метеоры.

— Зачем вы это говорите?

— Затем, что все это связано со смертью Тимотеоса Констаса.

Такого поворота я никак не ожидал.

— Но ведь вы, власти, газеты…

— Нет, дорогой мой. Ваш дядя был убит.

— Тогда… зачем… — шептал я растерянно.

— Это был единственный способ успокоить виновных и обнаружить их. И в этом мы хотели бы получить вашу помощь…

— Есть еще одна вещь, которую я скрыл от вас и о которой должен сейчас сказать, — продолжал Бекас сурово. — Вчера я солгал. Демодикос, чей водитель сбил Апергиса, и Демодикос времен Оккупации одно и то же лицо. Вчера я не был откровенен.

— Почему же сегодня…

— Потому что сегодня я знаю все, что хотел знать о вас. И доверяю вам. Димитрис был убит, это очевидно. Но видел он не Демодикоса, я проверил, где находился этот господин в ту ночь, а кого-то другого из «Черного Ангела». Водитель Демодикоса ничего не сказал, молчание это, видимо, куплено за солидную сумму. Но даже если бы он и признался в том, что получил указание «переехать» Апергиса, я бы этим ничего не добился. Арест же Демодикоса позволил бы улизнуть остальным, тем, которые меня больше всего интересуют. Мы обязаны прикидываться простачками, иначе не добьемся своей цели. Итак, можно рассчитывать на вашу помощь?

— Что я могу сделать?

— Ваши отношения с вдовой помогают нам. Если вы…

Он требовал, чтобы я предал любимую женщину, бросил ее в руки полиции, в тюрьму!

— Вы таким образом поможете ей, — сказал Бекас, угадывая мои мысли.

— Помогу?

— Это единственный способ помочь, — услышал я его голос.

— Как?

— Ваша подруга в опасности: она много знает. Эти люди — они это уже не раз доказывали — жестоки и неумолимы. Они ее используют, пока им это необходимо, а затем…

Я содрогнулся.

— Потом они от нее избавятся. У нас достаточно примеров того, как «избавляются» от тех, кто мешает или в ком они уже не нуждаются.

— Но что она знает?

— Это мы и должны выяснить. Она единственная, которой известно…

И тогда я задал себе вопрос: единственная ли? А мой таинственный собеседник? Не он ли первый упомянул о «Черном Ангеле»?

— Что вы сказали?

— Ничего.

— Мне показалось.

Комиссар обладал способностью слышать и непроизнесенные слова. Это был человек, которого не легко обмануть. С каждой минутой я все больше в этом убеждался.

— А вы уверены, что «Черный Ангел» существует?