Частный визит в Париж

– Что теперь делать будем? – спросил Максим, следуя за Реми на кухню.

– Если бы я знал… – орудовал кофеваркой Реми. – Допустим, я ошибся, в столике ничего нет дополнительно интересного, и вор охотился именно за ним самим. Но у нас еще есть ваша ночная гостья. Она-то за чем приходила? В этой квартире должно быть что-то ценное, если это не драгоценности в прямом смысле слова. И я должен это «что-то» найти. Буду снова осматривать все углы.

– Может, тут еще один тайник есть? Вдруг дядя нашел драгоценности и решил их перепрятать? В бачке туалета, например, – сказал полушутливо Максим.

Реми глянул на него серьезно и укоризненно.

– Я туда уже заглядывал, еще в первый раз, на всякий случай. Если бы месье Дор и нашел драгоценности, то лучшего тайника, чем столик, нельзя даже придумать! Зачем ему перепрятывать?

Максим достал из холодильника печенье с апельсиновым мармеладом.

– Вы зачем его в холодильнике держите? – поинтересовался Реми.

– Чтобы шоколад хрустел.

– А-а-а… – сказал уважительно Реми. – Мне такое и в голову не приходило. Вы гурман.

Покончив с кофе, Реми встал посреди гостиной, осматриваясь по сторонам.

– Вам помочь? – спросил Максим.

– Попытайтесь. Но я, как и в прошлый раз, не смогу вам сказать, что искать. Хотя разница, пожалуй, все же есть: в прошлый раз мы с вами искали какое-то указание, намек на то, куда мог подеваться ваш дядя: пометку о назначенном свидании, о делах с кем-то… А в этот раз мы с вами ищем что-нибудь ценное. Может быть, и не в общепринятом смысле слова, а только для кого-то, для одного человека: письмо, кассета, книга, фотографии… Не исключено, что это завещание.

– Завещание?

– Угу.

– Так оно, наверное, у нотариуса хранится, разве нет?

– Может быть. Пока у нас нет факта смерти, мы ничего не можем узнать на этот счет. Но – такое бывает – завещание могло быть составлено и дома. И это может кого-то сильно интересовать.

– Меня, например. Оставил ли мне дядя столик, – ехидно заметил Максим.

– Например, – согласно кивнул Реми, не обращая внимания на его ехидство. – Или Соню. Или Пьера. Чтобы узнать, что в завещании, а может быть, и уничтожить его, в зависимости от содержания… Впрочем, я не говорил, что мы ищем завещание. Я не знаю, Максим, что мы ищем. Будете соображать сами. Надо, например, перетряхнуть все книги, нет ли между страницами чего. Начните пока с этого. А я просмотрю кассеты.

Максим окинул взглядом стеллажи с книгами и пожалел, что предложил столь опрометчиво свою помощь. Но отказываться было поздно, и он безрадостно принялся за работу.

На исходе третьего часа Максим взбунтовался.

– Все, – сказал он раздраженно, – больше я не в состоянии этим заниматься.

Возле его ног лежали стопки книг. Пахло пылью. Максим направился к дивану и уселся, закинув ногу на ногу. Реми, отложив очередную видеокассету, которую он собирался вставить в видеомагнитофон, посмотрел на него несколько смущенно.

– Я понимаю… Если вас это не очень побеспокоит, может, я приглашу Жака, моего помощника, сюда?

– Пожалуйста. – Максим устало кивнул. У него было ощущение, что его ноздри, его глаза, его мозги – и те были набиты пылью. – Приглашайте. Я в библиотеку пойду, с утра собираюсь.

Реми направился к телефону. Максим поднялся с дивана и потянулся. Поглядел на окно, забрызганное дождем, на низкие грязно-серые тучи, бестолково мотавшиеся по бесцветному небу… Честно говоря, выходить не хотелось.

– Вы мне не сказали, кстати, – окликнул он Реми, когда тот закончил разговор, – как у вас утром просмотр с Вадимом прошел? Вы ведь сегодня должны были пленки с последней сценой смотреть, не так ли?

– Да, – ответил Реми. – Должны были. И посмотрели.

– И что?

– И ничего. Месье Дор, судя по всему, на работе работает. Никаких эмоций, кроме тех, которые ему положены по роли, никаких посторонних оттенков чувств или мыслей…

– Слушайте, Реми, а у меня ведь видеозапись есть! Я снимал дядю, и Вадима, и вообще всех понемножку…

– Давайте посмотрим, – кивнул без особого энтузиазма Реми. – Только сможем ли мы камеру к телевизору подключить? Для этого специальный соединительный шнур нужен. У вас есть?

– Нет.

– Может, у месье Дора найдется?

– Вряд ли, у него ведь нет камеры. С чего бы ему иметь специальный шнур?

– Верно. У Вадима?

Максим набрал его номер. Выслушав, Вадим предложил ехать на студию и просмотреть видеозапись на большом экране. Окинув взглядом разложенные повсюду стопки кассет и книг, Реми вздохнул и согласился.

– Ключ для Жака оставим мадам Вансан. Надеюсь, если он и не найдет ничего интересного, то хотя бы тут приберет слегка… Пока не говорите никому о тайнике в столике. Надо будет еще посоображать на этот счет.

Они заперли квартиру и вышли в раннюю октябрьскую темноту. Лил дождь, и на душе было мерзко. Впервые за все это время на Максима нахлынуло внятное чувство утраты, в которую он до сих пор не верил. Или – не хотел верить? Смерть так не шла Арно, эта роль была явно не для его актерской фактуры – яркой, сочной и жизнерадостной…