Чавивафа

Кундушаук ехал на заднем вместе со Стерком по Барамумбе молча оглядывая изменившийся город в окно. Особых разрушений здесь, рядом с Губербашней не было, арта тут отработать не успела. Были видны только следы грабежей и пожаров. Главное, что бросалось в глаза — лица прохожих. Опустошенные, напуганные и растерянные. Хозяин Стальпрома сжимал щеки и хмурил брови, поглаживая бороду, коробило назойливое чувство вины. Это он все устроил. Он взбаламутил Кларка, сказав про Минерал. Он не поверил Сауте и сделал ее Матоку кровавой. Не было раскаяния, он был уверен, что прав. Но не рассчитал до конца цену проекта. Заплатить пришлось намного больше. Хотя пока что все выглядит вполне перспективно. С Байларом реально договориться. А вместе они за месяц возьмут штурмом Цитадель. Когда прилетит Десантный Корпус пришельцев, они представят уже вполне рабочее государство. Прогрессоры и либералы в Мановахском Сенате большинством продавят вариант поддержать ту власть, что уже реально сложилась, вместо того чтобы восстанавливать старый и архаичный порядок, который себя изжил.

Центральный госпиталь Файдазавада. Слева мэр города и президент Стальпрома

— При текущем раскладе взять Цитадель не проблема. Но зато становится проблемой криминал, — Стерк, выглядевший теперь лет на сорок, кивал на выбитые стекла магазина, — В столице уже до десятка крупных банд с числом стволов больше сотни каждая. Денег собрали так много, что это уже не деньги, а считай власть.

— Власть это ответственность, она им не нужна. Налетели, взяли и ушли. Но власть это монополия на насилие. Пока они сильны, наша власть под вопросом.

— Надо бы Байлара попросить, чтоб вернул в город своих оперов да следаков.

— Надо бы попросить, думал Кундушаук, пока машина выруливала по Барамани в сторону Баравижи. Пока что параметры договора с Байларом ясны и приемлемы. Но с регионов идут вести, что он везде открывает каторжные лагеря, сея хаос и смуту по всей стране. Пока красные уперлись в Файдазавад, его драгуны берут явочным порядком власть во всех других крупных городах. Не кинул бы потом…

На крыльце встречала Кивулиока — радушная и улыбчивая. Эдакой леди-хозяйкой вела в дом, развлекая светским базаром, усаживала за стол под белой скатеркой, сама ставила тарелки с печеньками и конфетками, наливала чай в стаканы. Стерк весело с ней перемигивался, разом опять помолодев, они вдвоем хихикали и светились озорным и таким милым счастьем, будто родные и знали друг друга сто лет.

Вошел Байлар, деловитый и быстрый. Снял шляпу-цилиндр, уселся за стол. Кундушаук улыбаясь, как на базаре силился просчитать партнера, но чертов опер ускользал… И даже не снимал свои темные очки. И играл все в эти игры шпиономанские… Он же в курсе, что старик знает про Кивулиоку, но встречу назначил у нее в штабе, типа она нейтральная. Хотя обоим сейчас удобно, поддерживать ее такой статус.

— Силы военные у нас равные примерно, поэтому логично и задачи поделить поровну, — Байлар откинулся к спинке кресла и широко водил ладошками по столу, — Как сойдет вода Стерк блокирует Цитадель с запада, а я с севера. Пять дней на артподготовку, пробитие брешей в стенах и разминирование проходов к ним. И потом штурм — каждый со своей стороны. Кивулиока — общий резерв. Принципиальный вопрос по Сауте. Я за то чтобы ликвидировать. В плен не брать. Не оставлять монархистам надежд.

— Согласен, — Кундушаук гладил бороду, смотрел открыто и прямо в черные очки Канцлера, — по всем пунктам. Что по политике?

— Согласен с Вашим рыночным проектом аграрной реформы и запретом подневольного труда, в том числе каторжного. Оставим в силе старый план индустриализации и строительства.

— Госстроительство?

— На переходный период до года ты контролируешь Правительство и Главный штаб. Администрация и Канцелярия — мои. Мирная внешняя политика и сосредоточение всех ресурсов в экономике. Потом выборы в Сенат при всеобщих равных избирательных правах. И дальше — кого выберет народ.

— Мне подойдет.

Кундушаук встал. Обнялся с Байларом и пожал руку, прощаясь, все стараясь его прочитать. Так и не понял, можно ли верить. Воля небесных покровителей, чьи интересы вдруг сошлись, это одно… А сам человек, это другое.

Вместе со Стерком поехали обратно к Мрабамаише. Последние дни порядком напрягала какая-то шиза — стремные голоса взялись вдруг болтать прямо в голове. Кундушаук, скривив губы, тер затылок, в котором опять зазвучал очередной советчик:

— Тебя разводят, старик. Тебе диктатура нужна собственная а не выборы. У тебя опора — рабочие, их миллион по всей стране. А население двести миллионов. На выборах ты и пяти процентов не наберешь. Байлар себе весь Сенат заберет.

— Моя власть не в Сенате, а в заводах, электростанциях и банках. Тебе не понять. И власть вообще не цель. Строительство — вот цель.

— Не понял. Чего ты хочешь вообще?

— От тебя — ничего. Я всего добился сам. Поэтому никому не должен. Так и буду дальше.