Чавивафа

Дамумта допил виски, сунул за пазуху еще коробку сникерсов для детей, смеясь и обнимаясь попрощался и ушел. Бьянчи с тоской смотрел в окно, как садится смуглый молодой подтянутый красавец на коня, как гарцует под ним горячий белый конь, как лихо набекрень заломил удалец шапку с перьями. Как поскакал галопом по плацу, а потом через контрольный бокс, как попылил по дороге вслед своим пастухам на ишаках. На ветру развевались его белые одежды, а Бьянчи горько думал, что, конечно, зарежут… И его, и жен, и детей.

Часть 5

Заговор. Глава 6. Предвкушение Матоки

Вышли с совещания с Главным Министром Барбеном вместе со Снейлом, хозяином и президентом корпорации Нордвонк, владевшей угольными шахтами и теплоэлектростанцией в северном Шварцбере и автозаводом в Файдазаваде. Остались постоять на крыльце здания Правительства среди белой колоннады. Напротив высилась башня Губернатора, по Барагуве сновали плотно машинки, кареты и телеги. По тротуаром быстро шагали клерки, рабочие и праздные. Солнце в эти первые дни лета уже прожаривало как следует. В полдень было уже под сорок градусов.

— Мне безопасники на автозаводе стали странные вещи докладывать, товарищ Кундушаук, — Снейл пыхтел трубкой дорогой западноморский табак, — Типа твои рабочие моих к какой-то бузе взялись подбивать. Не пойму даже, к тебе их отправить на суд праведный хозяйский или к прокурорским… Так-то мои работяги, — патриоты фирмы, сор из избы к Канцлеру не потащат

Кундушаук глядя на высокий штык губернаторской башни, где заодно квартировал и прокурор Центрального района, а в подвалах располагался СИЗО, чинно молчал, иногда быстро и хитро бросая взгляд на партнера, конкурента и приятеля, каким ему много лет уже был Снейлс.

— То, что мне эсбэшники доложили про разговорчики среди рабочих, очень интересно, — Снейлс уставился прямо в глаза хозяину Стальпрома, сдвинув со лба белый рано поседевший но не выпавший чуб, — Хороший проект. Я бы подтянулся. Соинвестором. Но ты же не зовешь. Если со мной боишься обсуждать, трусоват ты тогда вообще для таких проектов, старик. В таких делах как в сексе. Уж если снял штаны, не бойся, делай.

Кундушаук, конечно, не первый месяц думал-прикидывал, как завязать разговор, как подтянуть к перевороту Нордвонк. Это деньги, связи, поддержка. Да и рабочие с автозавода, которые, если будут знать, что босс в теме, придут тогда на баррикады всем составом. В стране только четыре мегакорпорации. Кусини — вообще родня царей, да и не частная в принципе контора, считай, государственная, специализируется на оружии, власть — ее единственный клиент. С ними точно не договоришься. Придется их оружейные склады брать силой, а работяг заманивать на борьбу мимо начальства. Дунзавад — компания по добыче нефти в Махалигизе. Там же у них нефтехимкомбинат. И с ними контакт есть, в Мажигизе они пошумят. Но в столице у них только ГЭС, а на Килиме что-то мутить, значит гарантированно спалиться.

Снейлс, хозяин Нордвонка — безродный пал, потомок северного купеческого рода, много поколений трудами и нервами, через лишения и потери, пробивавшегося к вершинам, сколачивая золотой к золотому, тысячу к тысяче. Не может ему быть по нраву сословность и самодержавие. Да и несмотря на все компромиссы и усредненности государственной идеологии и религии, северяне все равно всегда считали Гувумангу завоевателем, а смуглых оккупантами.

Время поговорить пришло уже две недели как. Во-первых, отписался в чате Кларк, что план переворота утвержден и восстание назначено на начало ноября. Во-вторых, дошел до ума скандал с сыном Снейлса, пытавшегося свататься за дочь одного полунищего барона из пригорода. Дворянское сообщество возмутилось от одной даже мысли, что наглый барыжий отпрыск хочет купить себе благородство. Жениха отвадили с позором и усмешками в газетах, пацан от бесчестья такого бухает уже пятый день так, что празднует вся Бияшара…

— Мой сын ее любит, Кундушаук. По-настоящему, — Снейлс показал ему сверток газеты, — Чего стоит мир, в котором посрамлена Любовь? Любовь — она как Огонь. Она главная должна быть. Если власть против нее, если система против, значит эта власть — самозванка. Не имеет права такая система быть.

Решили продолжить разговор в машине Кундушаука на заднем. Снейлс пообещал вывести на массовку в час Х все двадцать тысяч своих рабочих и клерков с автозавода и со всех мелких предприятий. Из них две тысячи готовы приобщиться в организации движения, участвовать в боевых отрядах. Кстати, пару сотен грузовиков новеньких со склада позволит восставшим реквизировать:

— У меня свободны сейчас максимум тысяч тридцать золотых. Могу десять тебе сейчас дать на подготовку, десять непосредственно на переворот, ну и десять себе — на выборы потом. И в Шварцбере еще же надо пошуметь. Шахтеров своих выведу. Только не обижайся, гиз, там чтобы народ поднять качественно, мне придется националистические лозунги врубать. Свободу, типа, палам, долой гизов.