Чечения - битва за свободу

На человека, дерзнувшего выразить своё мнение, начинали настороженно покашиваться. Если же на него навешивали ещё и политический ярлык, то он терял всякую перспективу — и общественную, и личную. Тому яркие примеры: письмо национальной интеллигенции к властям метрополии в шестидесятые годы — об искажениях в кадровой политике ЧИ ОК КПСС; судьбы научной и творческой интеллигенции, дерзнувшей разрабатывать в своей творческой деятельности темы, имевшие перспективу национального развития и так далее. А «виноградовщина» в квази историографии да и в политической судьбе чеченского народа последних десятилетий, получившая своё уродливое завершение в позорном праздновании двухсотлетия «добровольного» вхождения Чечено-Ингушетии в состав России, осталась на совести некоторых наших историков вечным позорным пятном, метой их гражданской несостоятельности. И очень немногие в сегодняшней когорте историков оказались способными хоть как-то выразить своё несогласие с такой бессовестнейшей фальсификацией национальной истории, особенно их не было среди ныне политиканствующих против руководства национального государства. Другим значительным моментом в идеологическом угнетении чеченского народа явился неприкрытый карательный демарш объединённых сил великодержавного шовинизма и комедиологии против литературного объединения «Пхьармат», которое стало кузницей целой плеяды талантливых сегодняшних чеченских писателей. Хотя немногие из них оказались достаточно стойкими не только в ту пору (в 1979 году), когда нужно было отстоять литобъединение, но и сегодня, когда под их тогдашнюю мечту подведена государственная платформа и от них требуется всего лишь быть идейными вдохновителями, пастырями народа, готового стоять насмерть за дело независимости, являющегося гарантом реальных возможностей духовного развития именно чеченского народа, за который, как они патетически заявляли, готов был умереть каждый из них. Не будем останавливаться на кадровом геноциде всевластной КПСС, отчасти результатом которого является сегодняшнее состояние ведущей отрасли экономики чеченского государства, где массовый отток русскоязычных специалистов из нефтеперерабатывающей промышленности ставит под угрозу остановки всю отрасль. Вот наглядный пример идеологизированной имперской экономической политики, о которой десятилетия назад писал в своих трудах политолог Абдурахман Авторханов. Отметим лишь штрихом и политику выхолащивания вайнахской национальной духовной культуры, которая начиналась с первых минут существования чеченца в роддоме, наращивалась в детяслях, детсадах, школах и заканчивалась в ВУЗах, а в непосредственной трудовой деятельности вёлся процесс планомерного закрепления идейно-нравственного вырождения нации на основе подрусифицированных ценностей и идеологии русского шовинизма, которыми подменялось национальное самосознание личности.

Иначе говоря, шла идеологическая скупка душ, их растление, размывание, деградация. И редко кто из тех, кто прикоснулся к блеску парадного подъезда «генерал-губернаторской» власти, сумел сохранить свою душу в ипостаси, данной ему Богом. Многие оказались в сетях дьявола, немало продолжают пребывать в них и по сей день — не в силах поверить, что чеченский народ сумел разорвать их. Некоторым даже удобнее не видеть и не замечать многое в нашей действительности — реалии, сложившиеся в результате резкого сдвига буквально во всех сферах социально-политической, экономической, духовной жизни народов и общества, подвергшего национальное и общественное сознание качественной деформации, поставившего нас перед необходимостью действовать и мыслить по-новому, ибо увидеть всё это сегодня означает — признать новую действительность, а признав её, они вынуждены будут обнажить и свою несостоятельность в качестве субъекта новой реальности, неконкурентоспособности в условиях не только сегодняшней, временной, переходной, полуанархической, но и цивилизованной, правовой свободы в перспективе.