Читаем Чего хотят… полностью

К нам подошел официант и протянул две пухленькие папочки с меню. А потом спросил, что мы будем на аперитив. Какой еще аперитив? Но для моего спутника, похоже, это было самым обычным делом. Олег быстро что-то произнес, что именно — я не смог разобрать, и официант удалился.

— Ты же совершеннолетний, да? — уточнил Олег.

— Смеешься? В мае будет девятнадцать.

— Ну, всякое бывает на первом курсе, — хмыкнул Олег. — Мне в этом году будет двадцать, кстати, в ноябре. Ты же не против выпить? Тут хорошее вино. Или чего-то покрепче?

— Вино подойдет, — кивнул я и не удержался от вопроса. — Судя по реакции соседнего стола, ты тут знаменитость?

— Не преувеличивай. Так что ты будешь заказывать?

Ах да, он же за все платит. Я пролистал меню, которое пестрело незнакомыми названиями.

Видно, что растерялся.

— Ну, ты же меня угощаешь, так что давай, заказывай. А я оценю, — выдал я.

Вот нахал, выкрутился!

Подошел официант с подносом, на котором стояло два бокала с почти прозрачной янтарной жидкостью. Один он поставил перед Олегом, а второй — передо мной. Потом достал из кармана небольшой блокнот с ручкой на тонкой цепочке и замер в почтительном ожидании.

— Нам, пожалуйста, антипасто в качестве закуски, филе миньон с топинамбуром и… думается, тальятелле с крабом… У тебя нет аллергии на морепродукты или на клубнику?

— Нет, только на апельсины, — зачем-то сказал я. Это была чистая правда.

— Тогда еще на десерт клубничное джелато и две чашки капучино принесите попозже, пожалуйста. А вино оставляю на ваше усмотрение, подберите что-нибудь подходящее…

— А ты хорош в итальянском, — неловко пошутил я, когда официант проверил правильность заказа и удалился.

— Я действительно неплохо говорю на нем, — улыбнулся Олег и поднялся со своего места. — Un minuto[4], я пока отлучусь. Ничего же с ним тут не случится?

— Если задержишься, то все съем сам.

Я остался один, и груз чужих мыслей снова навалился на меня. Я поморщился и полез за наушниками. Музыка тут же заполнила мозг и приятно его охладила. Но пришлось все же пару раз отвлечься. В первый раз — когда подошел официант с двумя бокалами, бутылкой вина и блюдом, на котором были аккуратно разложены разные сыры, колбасы и оливки. Во второй же раз на стул передо мной опустилась незнакомая девушка.

— Привет, — бросила гостья, откидывая светлые волосы за плечи.

— Привет, — ответил я, не понимая, что ей от меня нужно. Может, это знакомая Олега?

— Ты ведь сюда с Олегом пришел? — ну конечно, моя проницательность не знает границ.

— Да, с ним. А вы знакомы?

— Мы хорошие друзья. Я была с ним очень близко знакома. В постели.

Я кашлянул. Но она же сказала «была», значит, явно не его подружка. Тогда что ей от меня-то нужно?

Ну вот, дожили. Олег притащил сюда какое-то отребье. Неужели его интересуют такие? Или он захотел в ролевую игру поиграть? Или благотворительностью занялся?

— А знаешь, я тебя где-то видел, — сделал вид, что присматриваюсь к ней. Та сразу закончила мысленно поливать меня грязью и прислушалась. Ну что ж, сама напросилась.

— Правда? Сомневаюсь, что ты когда-нибудь был хоть на одном показе…

— Точно, я тебя еще видел на показе Шоу Безе в Риме, — я решил войти в роль: элегантно протянул руку к бокалу и взял его за тонкую ножку.

— Да, я была моделью мартовской коллекции. Неплохо прошло, правда? Особенно этот выход…

— С павлинами? Да, очень оригинально.

— А вот тебя там что-то не припомню среди гостей, — улыбка сползала с губ модельки, хотя она старалась держаться.

— Неудивительно, — я пригубил вино, — в ложе наверху у нас была небольшая компания. Я не захотел спускаться.

— Жалко, я бы очень хотела познакомиться с тобой. Но ты же знаешь, как меня зовут?

— Знаешь, милая, что-то не… Анжела? Снежана? — я копнул в ее мысли чуть сильнее.

— Жанна.

— Ах, точно, Жанночка. Но ты же еще не подписала постоянный контракт с домом Шоу, да?

— Откуда тебе это знать?

— А оттуда, что меня зовут Виктор Безе, — медленно сплел пальцы на руках. — Странно, что ты, милая, обо мне не в курсе.

— Какой еще Виктор Безе, что за чушь? Знаешь, что-то знакомое… Я точно где-то слышала.

— Мой дядя — Шоу Безе. Его сестра вышла замуж за русского, за моего отца. Тринадцать лет я жил в России, а потом переехал во Францию. Дядя уже тогда начал приобщать меня к искусству. Думаю, однако, что место в доме моды Шоу Безе я заслужил своим талантом. И, похоже, ты мало знаешь о подиумах Франции, детка.

Было видно, что блондинка сконфузилась, а я внутренне праздновал победу. И кто теперь из нас убогий?

— Ну, ладно, дорогая, ничего страшного, — ласково сказал я, ставя полупустой бокал на место. — Говоришь, что хочешь работать с домом Безе? Даже не знаю. На тебе какие-то странные вещи.

Перейти на страницу:

Все книги серии Red Violet. Притя­жение

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее