Чего не видит зритель. Футбольный лекарь №1 в диалогах, историях и рецептах

– Да, но в тот момент мы с Соколовым, насмотревшись в жизни всякого, задумались о другом. Например, не факт, что кого-то обязательно снова возьмут или оставят. Хотя у меня, признаюсь, кое-какая надежда имелась. Ведь сборной предстояло выступать не где-нибудь, а в Мексике в условиях высокогорья. Я с этим и в работе с конькобежцами на Медео, и в той же Мексике, которая уже принимала в 1970-м чемпионат мира по футболу, сталкивался на практике более, чем кто-либо. Так что мой опыт по части акклиматизации в условиях высокогорья мог сборной пригодиться. Но…

– Про «но» догадаться нетрудно. У нас ведь, перефразируя известную поговорку, разум предполагает, а начальство располагает…

– Вот именно. Так что хочешь – не хочешь, а пришлось, как понимаете, «вибрировать» в ожидании решения тех, кто тогда «располагал»! Словом, судьба наша прояснилась часа два спустя. Перед этим – по-моему, через Никиту Павловича – передали: в 18.00 всем быть на тренировке. Новичкам выдавали форму, а я находился в своей комнате на 1-м этаже, когда сверху, из штабного «люкса» на 2-м этаже спустился Мосягин с поручением:

– Тебя просит к себе Грамов.

Председатель Спорткомитета СССР встретил привычными словами:

– Продолжайте работать! К вам вопросов нет!

– Прежде чем задать вопрос о том, чем тем временем был занят Валерий Васильевич, не могу не привести еще одно его высказывание, которое, полагаю, будет к месту. Через год после обсуждаемого нами события один из спортивных журналистов, навестив Лобановского в Новогорске, задал вопрос: «Что испытывали, придя накануне мексиканского первенства в сборную, куда привлекать вас всего три года назад было публично признано «нецелесообразным»?»

– И каким оказался ответ?

– Валерий Васильевич с грустью признался: «Только чувство досады от того, что тогда, оборвав, не дали продолжить начатое мною и коллегами. Время рассудило, кто был прав. Я отстаивал свою правоту в клубе. И то, что мы все были вновь приглашены в сборную, да еще в столь ответственный момент, лишь подчеркивает опрометчивость шага, предпринятого в 1983-м. Ведь снимали и вновь назначали нас одни и те же руководители».

Теперь позвольте вернуться к моему вопросу: какие кардинальные меры предпринял Лобановский, вернувшись в третий раз в сборную незадолго до начала первенства в Мексике?

– Время действительно поджимало. Тем более, на чемпионат мы отправились за две недели до нашего стартового матча. Дату вылета из Москвы Валерий Васильевич просчитал, основываясь на данных, которые я предоставил. И тут справедливости ради нужно отдать должное Малофееву. Все-таки он заложил прочный фундамент сборной-1986.

– Прекрасно! Но давайте, воздав должное Эдуарду Васильевичу, скажем и о том, что можно поставить в заслугу Валерию Васильевичу. Он ведь тоже не волшебник?

– Нет, но тренер классный! Лобановский очень грамотно провел подготовку команды на протяжении тех 12 дней, остававшихся в запасе. В частности, скрупулезно выполнил мою ключевую рекомендацию – с 4-го по 7-й день нагрузки носили поддерживающий характер, без интенсивности. В результате – немного забегаю вперед – ребята, прошедшие предыдущий сбор в Мексике и попавшие туда повторно, не столь остро, как другие, испытывали негативные последствия пребывания в высокогорье. То есть произошло то, что и прогнозировала медицинская наука.

В итоге Валерий Васильевич остался весьма удовлетворенным результатами обследования футболистов, которое я провел накануне вылета из Москвы. Данные пульса, артериального давления и ЭКГ по каждому игроку – все в комплексе говорило о том, что команда к чемпионской гонке готова.