Чекан для воеводы

К королю снова подбежал подчаший Порский, взволнованный до крайности.

– Что?! – выслушав его, вскричал король. – Как так сбежали?! Езус Мария! Это плохое начало для нашего похода…

– Что случилось, ваше королевское величество? – осмелился задать вопрос пан Ястребовский.

– Обоих русских пленных отбил большой казачий отряд, – пояснил король и тут же гневно воскликнул: – Я повелеваю, немедленно наказать всех виновных!..

– Они уже достаточно наказаны, ваше величество, – дерзко ответил подчаший. – Все, кто охранял пленных, перебиты казаками.

– Подробности! – потребовали шляхтичи.

– Пленных отбили перед тем, как их повезли в наш лагерь, – рассказал Стас Порский. – И особо злодейничал там некий казак по имени Булат. Он насмерть зарубил пятерых стражников, а пану полковнику Студенецкому прострелил голову. Он вот-вот кончится…

– Это плохое предзнаменование в самом начале похода, – повторил Баторий, который страдал от излишнего суеверия.

– Ничего, ваше величество, – постарался успокоить короля пан Ястребовский. – В завтрашнем сражении мы докажем, что первая неудача станет последней и мы заставим этих схизматиков умыться кровью!

– Приказываю готовиться к походу! – повелительно произнес король. – Мы выступаем с первыми лучами солнца. Пусть враг трепещет! – А в конце краткой зажигательной речи он добавил: – Вот там-то мы и позабавимся…

* * *

Ганс Штольц не мог в эту ночь заснуть, как ни старался. Ворочаясь на жесткой походной постели, сделанной еще Германом Штольцем – его отцом – Ганс злобно размышлял о том, как завтра он сумеет поставить на место всю эту польскую сволочь, а особенно пана Ястребовского, который так унизил его достоинство перед королем. «Но ничего, ничего, – говорил самому себе Ганс, – все вы, ничтожные дворянчики, возвысившиеся только благодаря своему высокородию, еще будете заискивать передо мной, искать моего покровительства. Будет время, когда я посмеюсь над вашими спесивостью и гонором. Да, мне самому пришлось пробиваться в этой непростой жизни, добиваясь признания у сильных мира сего своих гениальных способностей в области химических наук, которые бы ровным счетом ничего не стоили без финансовой поддержки со стороны. Так что ж с того! Я знаю и умею делать то, о чем все эти дворянчики даже мечтать не могут. И завтра они в этом убедятся…»

Затем Гансу припомнился отец, лежащий на смертном одре. Умирая, он молвил: «Я вспомнил! Этот кабак назывался “Осетровый бок”. Запомни, сын, хорошенько!..» И это были его последние слова. Отца не стало. Но после этого Ганс часто сидел в тиши своей лаборатории, припоминая каждое слово отца с тех пор, как его привезли израненного и изможденного из самого последнего его торгового вояжа в дальние страны.

Дело в том, что Герман Штольц являлся удачливым негоциантом, сумевшим скопить на своих торговых операциях солидный капитал. Но ученые занятия сына стоили слишком дорого и поэтому мошна Штольца-старшего довольно быстро истощилась. Отец даже попенял на это сыну, сказав: «Твоя сестра Гретхен вместе с приданым, отданным мною за нее ее мужу аптекарю герру Норду, обошлась мне куда дешевле, чем я потратил на твое обучение в Гейдельбергском университете и на создание твоей лаборатории. Так я могу лишиться всего нажитого капитала…»

Чтобы поправить свои дела, Герман Штольц вместе с другими негоциантами в складчину зафрахтовал корабль и, наполнив его всяческими товарами, отплыл в дальние страны. Вернулся он, как уже упоминалось, израненным и без средств. Тогда-то он и поведал сыну печальную историю о том, как их корабль взяло на абордаж пиратское судно, как самого Германа продали в рабство к арабскому султану, и как он сумел бежать с несколькими товарищами по несчастью. Потом все они долго скитались по смертельно опасной пустыне. Там-то отец и нашел «камень первозданного огня», которому поклонялись немногочисленные аборигены, знавшие об его уникальных свойствах. Этот таинственный камень после измельчения в порошок приобретал страшную разрушительную силу. Он порождал священный огонь, который воспламенял даже камни и затухал только тогда, когда одна волна огня встречалась с другой, вызывая страшной силы взрыв…