Чехов. Книга 12. Танец со смертью

— Не может такого быть, — я потряс головой. — Моя бабушка никогда бы не стала оплакивать меня живого…

— Она женщина. И вам не чужая, — мудро заметил Ярослав. — Обо мне так ни одна женщина не переживала. А за вас — вон сколько баб… женщин.

Я пожал плечами, не зная, что ответить. И только сейчас осознал, что произошло со мной в острожном дворе. Прикрыв глаза, я вспомнил все до мельчайших подробностей. То жуткое ощущение, которое вызывало желание узнать, как долго я смогу оставаться на этой стороне, как много я смогу выдержать…

— Кто еще приезжал? — буднично уточнил я, пытаясь отогнать от себя воспоминания.

— Шуйский, Зимин, Морозов, Белова, — принялся перечислять фамилии помощник. — А, еще Суворов. А потом Пожарский. Они едва не поругались в приемной. Но Арина Родионовна их развела по углам, отчитала и попросила вынести мусор.

— И они послушались? — хмыкнул я.

— Госпожа Нечаева умеет быть убедительной, когда того пожелает, — хитро сообщил парень. — А еще приходил ваш отец. Но без супруги. Он выглядел подавленным и мрачным. Еще он старался не пересекаться с Яблоковой. Сдается мне, она его тоже пугает.

— Посетителей допускали к телу? — пошутил я.

— Никого не пускали к вам, кроме родных и лекарей вашей семьи, — не понял иронии Ярослав. — Еще приезжала Свиридова. Она беседовала с Яблоковой. И с Ариной Родионовной. Кажется, они нашли общий язык… Приезжал тот парень со шрамом. И Рипер, — последнее имя призрак произнес едва слышно.

— Ты тоже видишь, что он не человек? — поинтересовался я.

Ярослав судорожно кивнул и нервно добавил:

— Как кто-то может принять его за обычного человека? Рядом с ним даже воздух замирает и становится ядовитым! Неужто вы можете спокойно дышать поблизости с этим существом?

— Призраки ощущают все по-иному, — пояснил я. — Да и сам Рипер…

При звуке этого имени Ярослав замерцал, но быстро справился с собой.

— Думаю, он научился скрывать свою сущность. Но мертвых не так просто обмануть, — заключил я. Поправил полы пиджака и узел галстука, а потом спросил: — Как я выгляжу?

— Почти как живой, — ободряюще улыбнулся Ярослав.

— Это лучше, чем ничего, — ухмыльнулся я и направился к выходу.

В гостиной меня ждал Фома. Стоя у окна, он хмуро смотрел наружу, и резко обернулся, когда я шагнул через порог. Так и вперился в меня горящим взглядом. Шаман осунулся, под его глазами залегли тени, а уголки губ опустились. Казалось, что он стал значительно старше за эти дни.

— Ну, здравствуй, Фома Ведович… — начал я.

— Я вас подвел, вашество, — глухо произнес парень. — А должен был следить, чтобы не случилось ничего худого…

Я преодолел разделяющее нас расстояние и ухватил его за поникшие плечи. Потом как мог встряхнул. И строго произнес:

— Не смей судить себя за то, в чем нет твоей вины! Я сделал то, что должен был. То, что умел и мог. И если понадобиться, я сделаю это снова.

Фома тотчас поднял на меня потемневшие глаза. В них блеснули янтарные искры. Но меня это не напугало.

— И я снова сделаю то, что должен, чтобы спасти себя и тех, кто мне дорог. Я точно знаю, что ты понимаешь, о чем я… Ты и сам сделаешь все, что сможешь, когда приспичит. Так почему ты полагаешь, что я не имею право делать все, что могу? Почему ты решил, что я должен был прятаться за твою спину? Рисковать твоей жизнью и жизнью Беловой? Ты правда считаешь, что мне дороже собственная шкура? Что я настолько слабый, что нуждаюсь в стене из твоего тела?

— Ну… моя-то шкура умеет заживать, — пробормотал шаман и криво усмехнулся.

— Никто не отнимет у меня право решать самому, что и как мне делать. Это мое право не только от рождения. Оно мое по моей воле. Я так захотел. Пойми, это часть меня!

— Дело не в том, что вы подняли мертвых, — парень покосился на прикрытую дверь кухни. — Вы не пытались хоть немного поберечь себя.

— Моя сила рвалась наружу, — сказал я тихо, понимая, что не лукавлю. — После того, что произошло в резиденции императора…

— Когда вас убили? — уточнил Фома.

— Я стал сильнее! Не знаю насколько, но ощущаю в себе изменения. И я был уверен, что справлюсь. Поверь, я вовсе не пытался покончить собой.

— А если бы со мной случилось такое? — упрямо спросил парень.

— Я бы винил во всем себя, — кивнул я, через пару мгновений раздумья.

— Значит, вы меня понимаете, вашество.

— Ты не слуга мне. Больше нет. И не помощник, — уверенно произнес я. — Ты стал мне другом. Дело не в титуле, и это произошло не в тот момент, когда ты получил отчество. Просто я хочу, чтобы ты понял: мы не выбираем час, когда надо отдать всего себя. Он просто приходит, и ты не можешь поступить иначе.

— Больше так не делайте, вашество. А не то я вас поколочу. По-дружески, конечно.

— Ну вот, не успел прийти в себя, как выясняется, что хотят меня покалечить, — улыбнулся я.

— Вас покалечишь… — тряхнул головой Питерский.

— Мы все решили, верно? — я заглянул парню в глаза. — И ты больше не будешь себя корить?

— Не буду, — буркнул он.

— Кстати, что с телом? — тут же задал я вопрос, который давно меня мучил. — С трупом Андросова, из-за которого в остроге случилась настоящая бойня?