Чехов

Вскоре после переезда в Мелихово произошло примирение с редакцией "Русской мысли". Положил начало ему Свободин, который, побывав у Чеховых, на обратном пути встретился в Москве с Лавровым. И вот 23 июня 1892 года Чехов получил письмо, "полное, — как писал Антон Павлович, — деликатных чувств и уверений". Уверял же Лавров в том, что журнал, который он редактирует, всегда с величайшим сочувствием следил за творческой деятельностью Чехова, что он хотел написать ему об этом еще до отъезда писателя на Сахалин, но не успел этого сделать. В заключение Лавров писал: "Теперь, пользуясь представившимся мне случаем, я спешу и считаю за особое удовольствие, как горячий поклонник Вашего таланта, сказать то, что помешали мне сказать независящие от меня обстоятельства, и просить Вас верить искренности моего уважения к Вам".

Чехов с удовлетворением принял эти заверения. Пройдет немного времени, и у него сложатся самые дружеские отношения и с Лавровым и с Гольцевым, а "Русская мысль" станет основным прибежищем для его новых произведений.

Процесс сближения с "Русской мыслью" соответствовал общей эволюции писателя. Его суждения о "Новом времени" и нововременцах, которые всегда были весьма критичны, становятся в это время особенно острыми. Уже в период публикации в "Новом времени" "Дуэли", услышав о пересудах нововременцев по тому поводу, что ему уделяют много места в газете, Чехов пишет Александру Павловичу: "Попроси Суворина, чтобы он отдал среды — разве они мне нужны? Они мне так же не нужны, как и мое сотрудничество в "Нов[ом] вр[емени]", которое не принесло мне как литератору ничего, кроме зла". Позже предостерегает брата: "Держись в стороне от этих сукиных сынов и не восхваляй их. Это гнусное племя". А несколько раньше ему же: "…по убеждениям своим я стою на 7375 верст от Жителя и К®. Как публицисты они мне просто гадки, и это я заявлял тебе уже неоднократно".

Но с Сувориным дружеские отношения продолжались. Правда, весной 1893 года они были на грани разрыва. Во Франции появилась в это время корреспонденция, в которой сообщалось, что "Новое время" замешано в скандальной финансовой афере компании по прорытию Панамского канала. Сын Суворина попытался опровергнуть это сообщение, причем выступил с протестом не от имени "Нового времени", а от всей русской печати. В ответ на это в "Русской мысли" была помещена статья Протопопова, который решительно отмежевывал русскую печать от "Нового времени" и давал этой газете резкую, уничтожающую оценку. Сын Суворина после этой публикации приехал в Москву и дал пощечину Лаврову. "И приезжал за этим, — пишет Чехов. — Значит, с Сувориным у меня все уже кончено, хотя он и пишет мне хныкающие письма. Сукин сын, который бранится ежедневно и знаменит этим, ударил человека за то, что его побранили. Хороша справедливость. Гадко". Однако покаянные письма старика Суворина, видимо, отмежевавшегося от своего сынка, возымели действие, и отношения Чехова с Сувориным сохранились. Чехов все еще исходил из того наивного убеждения, что Суворин сам по себе, а "Новое время" с Жителями и Бурениными само по себе. Так, еще в начале скандала, когда только что появилась статья Протопопова, Антон Павлович уговаривал Суворина не вступать в полемику с журналом и при этом, в частности, писал: "…Лавров и Гольцев в писаниях Пр[отопопов]а столько же виноваты, как Вы в писаниях Буренина…"

Хозяйственные заботы, обрушившиеся на Чехова после переезда в Мелихово, не помешали его активной творческой работе. Уже в марте он заканчивает и отсылает в редакцию журнала "Всемирная иллюстрация" рассказ "В ссылке", продолживший разработку темы Сахалина. В марте — апреле написана "Палата № 6". Планы у Чехова были обширные. В начале марта он сообщает о намерении написать комедию. На лоне природы вспомнилась ему старина, и он задумывает рассказы в осколочном духе, которые собирается "оптом" прислать Лейкину. И в самом деле, кое-что было написано. 7 апреля в "Осколки" было послано три таких рассказа: "Отрывок", "История одного торгового предприятия" и "Из записной книжки отставного старого педагога". Несколько позже по тому же адресу Антон Павлович направил рассказ "Рыбья любовь". Воскрес и старый осколочный псевдоним — "Человек без селезенки". К сожалению, замысел комедии так и остался неосуществленным, хотя потом Чехов сообщил и название задуманной пьесы — "Портсигар". В июне был написан еще один рассказ — "Соседи". А дальше наступила значительная пауза. Все поглотила врачебная деятельность.