Челомей

Масштабность, уникальность и сложность решаемых в ОКБ-52 задач вызвали необходимость значительного расширения круга привлекаемых к работам ведущих КБ и НИИ страны, заводов по сборке ракет и космических аппаратов, предприятий по разработке и изготовлению систем управления, двигателей, радиотехнических устройств и других специализированных производств Советского Союза.

В начале 1960-х годов руководство СССР приняло решение о значительном усилении ОКБ-52 В.Н. Челомея путём присоединения крупных мощных предприятий в качестве филиалов, лидеров своих направлений, правофланговых ракетно-космической техники.

Для расширения фронта работ по космическим системам и ракетам-носителям постановлением ЦК КПСС и Совета министров СССР от 3 октября 1960 года ОКБ-23 ГКАТ передаётся в ОКБ-52 в качестве Филиала № 1. Приказом председателя Государственного комитета Совета министров СССР по авиационной технике П.В. Дементьева руководство Филиалом № 1 поручается заместителю Генерального конструктора В.Н. Бугайскому. В.М. Мясищев тем же постановлением был назначен начальником ЦАГИ. Так появился филёвский Филиал № 1.

Это было сильное авиационное КБ, совсем недавно поглотившее ОКБ-256 П.В. Цыбина. Используя его научно-технический и кадровый потенциал, удалось решить грандиозные задачи, удивляющие своей масштабностью и сегодня, более полстолетия спустя.

В составе ОКБ-23, создавшего самые грандиозные в советской истории самолёты М-4 и 3М, присоединённого к ОКБ-52 в качестве Филиала № 1, работали выдающиеся инженеры и конструкторы: Л.Л. Селяков, Н.М. Главацкий, Г.Д. Дермичев[42], Ю.В. Дьяченко, С.М. Маркман, Н.И. Егоров, В.К. Карраск[43]

, Я.Б. Нодельман, Д.Ф. Орочко, Д.А. Полухин, В.Н. Труфанов, В.А. Выродов, Г.Н. Перепелицкий, Г.А. Хазанович, Е.С. Кулага, В.Д. Комаров, Н.Н. Миркин, Л.С. Наумов, Ю.А. Цуриков и многие другие, внесшие значительный вклад в создание лучших образцов ракетно-космической техники.

«Таким образом, В.Н. Челомей получил мощную техническую базу и грамотный, молодой, энергичный коллектив, который прошёл девятилетнюю обкатку в напряжённейшем труде под руководством талантливых и опытных руководителей», — писал впоследствии один из конструкторов ракеты-носителя «Протон» В.А. Выродов [22].

Крупный авиаконструктор П.В. Цыбин также около трёх месяцев проработал в ОКБ-52, но в конце 1960 года по приглашению С.П. Королёва ушёл в ОКБ-1, где работал ранее, на должность заместителя Главного конструктора.

Заместитель Главного конструктора, начальник проектного комплекса ОКБ-23 Л.Л. Селяков вспоминает в своих мемуарах: «В октябре 1959 г. Владимир Михайлович (Мясищев. — Н. Б.)

ушёл в очередной отпуск. Он уехал с семьёй в военный санаторий г. Гурзуф (Крым). Решение общих вопросов в его отсутствие было поручено Н.М. Главацкому, ну а технические вопросы остались за мной. В один из вечеров позвонил П.В. Дементьев и предупредил, что завтра он заедет на Фили. У него есть ряд вопросов, и просил никуда не отлучаться.

На следующий день П.В. Дементьев приехал, и я с Л.М. Роднянским его принимали. По существу, у Петра Васильевича был один вопрос: “Если вам поручат спроектировать и построить межконтинентальную баллистическую ракету, вы с этой задачей справитесь?” Мы ответили, что нас это задание не смущает, т. к. мы детально разобрались в этом вопросе, решая задачу создания ракеты совместно с П.О. Сухим, но надо поговорить с В.М. Мясищевым. Да и “не боги горшки обжигают”.

Пётр Васильевич, кивнув в знак согласия головой, уехал. Мы тогда и не предполагали, что это был не простой визит, а с большими последствиями для судьбы всего нашего коллектива.

Спустя некоторое время до нас дошли слухи о возможной передаче нашего ОКБ В.Н. Челомею.

Обеспокоенные полученными сведениями, я с Н.М. Главацким выехали в Крым для свидания с Владимиром Михайловичем и обсуждения с ним имеющейся у нас информации. По приезду в Гурзуф мы посетили В.М. Мясищева, и, к великому нашему изумлению, Владимир Михайлович всё знал и даже сказал: “Бороться поздно, я получил назначение начальника ЦАГИ”. Огорчённые до предела, мы вернулись в Москву» [118].

Вышеназванный автор несколько раз иронично «прохаживается» по «гениальности» Челомея, рассказывает, сколь удачно противостоял ему в дискуссиях, подробно описывает, как приносил ему заявление об уходе.

Мемуары Л.Л. Селякова являются весьма специфическим источником. Написаны они в 1990-е годы, когда рушилось всё и вся, и реакцией на происходившее пожилого человека были резкие мемуары, в которых «всем сестрам раздавалось по серьгам», а выдающиеся генеральные конструкторы выставлялись иногда в неприглядном виде. Такое торпедирование авторитетов порой протекало под пристальным вниманием и всяческой, в том числе и редакционной, опекой главных редакторов, единственными интересами которых были сенсация и получение прибыли с издания.