Читаем Человеческая деятельность. Трактат по экономической теории полностью

Естественные науки также имеют дело с прошлыми событиями. Любой опыт есть опыт чего-то, ушедшего в прошлое; опыта будущих событий не существует. А опыт, которому естественные науки обязаны всеми своими успехами, это опыт эксперимента, где отдельные элементы изменения можно наблюдать изолированно. Накопленные таким способом факты могут быть использованы для индукции специальной процедуры вывода, продемонстрировавшей практические доказательства своей целесообразности, хотя ее удовлетворительная эпистемологическая характеристика остается пока нерешенной проблемой.

Опыт, с которым имеют дело науки о человеческой деятельности, всегда представляет собой сложные явления. В отношении человеческой деятельности нельзя ставить лабораторных экспериментов. Мы не имеем возможности наблюдать изменение только одного элемента при том, чтобы все остальные обстоятельства события оставались неизменными. Исторический опыт как опыт сложных явлений не предоставляет нам фактов в том значении, в каком этот термин используется в естественных науках для обозначения изолированных событий, проверяемых в экспериментах. Данные, сообщаемые историческим опытом, нельзя использовать в качестве материала для создания теорий и предсказания будущих событий. Любой исторический опыт не только открыт для различных интерпретаций, но на поверку и интерпретируется различными способами.

Поэтому постулаты позитивизма и родственных направлений метафизики иллюзорны. Науки о человеческой деятельности невозможно реформировать по примеру физики и других естественных наук. Не существует способов создания апостериорной теории человеческого поведения и общественных событий. История не может ни доказать, ни опровергнуть ни одного общего утверждения подобно тому, как естественные науки принимают или отвергают гипотезы на основе лабораторных экспериментов. В этой сфере невозможны ни экспериментальное подтверждение (верификация), ни экспериментальное опровержение (фальсификация) общих утверждений.

Сложные явления результат переплетения множества причинных цепочек не могут проверить никакую теорию. Наоборот, такие явления сами становятся понятны только через объяснение в терминах теорий, предварительно разработанных на основе других источников. В случае явлений природы объяснение события не должно противоречить теории, в достаточной степени подтвержденной экспериментами. Для исторических событий такие ограничения отсутствуют. Комментаторы имеют возможность прикрываться абсолютно произвольными объяснениями. Когда возникала необходимость что-то объяснить, разум человека без труда изобретал ad hoc* какую-нибудь мнимую теорию, не имеющую никакого логического оправдания.

В области человеческой истории праксиология обеспечивает ограничения, сходные с теми, которые экспериментально подтвержденная теория накладывает на объяснение и понимание конкретных физических, химических и психологических событий. Праксиология теоретическая и систематическая, а не историческая наука. Ее предмет человеческая деятельность как таковая независимо от внешних, случайных и индивидуальных обстоятельств конкретных действий. Ее знание чисто формально и всеобще безотносительно к материальному содержанию и индивидуальным характеристикам конкретного события. Она нацелена на знание, действительное для всех случаев, условия которых точно соответствуют ее допущениям и выводам. Ее утверждения и теоремы не выводятся из опыта. Так же как в логике и математике, они априорны. Эти утверждения не подлежат верификации или фальсификации на основе опыта и фактов. Они логически и по времени предшествуют любому пониманию исторических фактов. Они составляют необходимое условие любого мысленного понимания исторических событий. Без них мы не сможем увидеть в ходе событий ничего, кроме калейдоскопического мелькания и хаотической неразберихи.

2. Формальный и априорный характер праксиологии

Отрицание существования любого априорного знания новая модная тенденция современной философии. Все человеческое знание, утверждает она, выводится из опыта. Эту позицию легко можно объяснить как преувеличенную реакцию на крайности теологии и ложной философии истории и природы. Метафизики стремились интуитивно открыть нравственные заповеди, смысл исторической эволюции, свойства духа и материи и законы, управляющие физическими, химическими и психологическими событиями. Их неуловимые спекуляции беспечно игнорировали обыденное знание. Они были убеждены, что и без обращения к опыту разум способен все объяснить и дать ответы на все вопросы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мохнатый бог
Мохнатый бог

Книга «Мохнатый бог» посвящена зверю, который не меньше, чем двуглавый орёл, может претендовать на право помещаться на гербе России, — бурому медведю. Во всём мире наша страна ассоциируется именно с медведем, будь то карикатуры, аллегорические образы или кодовые названия. Медведь для России значит больше, чем для «старой доброй Англии» плющ или дуб, для Испании — вепрь, и вообще любой другой геральдический образ Европы.Автор книги — Михаил Кречмар, кандидат биологических наук, исследователь и путешественник, член Международной ассоциации по изучению и охране медведей — изучал бурых медведей более 20 лет — на Колыме, Чукотке, Аляске и в Уссурийском крае. Но науки в этой книге нет — или почти нет. А есть своеобразная «медвежья энциклопедия», в которой живым литературным языком рассказано, кто такие бурые медведи, где они живут, сколько медведей в мире, как убивают их люди и как медведи убивают людей.А также — какое место занимали медведи в истории России и мира, как и почему вера в Медведя стала первым культом первобытного человечества, почему сказки с медведями так популярны у народов мира и можно ли убить медведя из пистолета… И в каждом из этих разделов автор находит для читателя нечто не известное прежде широкой публике.Есть здесь и глава, посвящённая печально известной практике охоты на медведя с вертолёта, — и здесь для читателя выясняется очень много неизвестного, касающегося «игр» власть имущих.Но все эти забавные, поучительные или просто любопытные истории при чтении превращаются в одну — историю взаимоотношений Человека Разумного и Бурого Медведя.Для широкого крута читателей.

Михаил Арсеньевич Кречмар

Приключения / Публицистика / Природа и животные / Прочая научная литература / Образование и наука
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность — это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности — умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность — это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества. Принцип классификации в книге простой — персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Коллектив авторов , Рудольф Константинович Баландин

История / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное / Биографии и Мемуары