Человеческая деятельность

Интересам отдельной отрасли или фирмы могут служить любые привилегии, данные ей правительством. Но если такие же привилегии даны и другим отраслям и фирмам, то каждый отдельный предприниматель теряет на одном не только в роли потребителя, но и в роли покупателя сырья, полуфабрикатов, машин и другого оборудования столько же, сколько выгадывает на другом. Эгоистические групповые интересы могут заставить человека требовать защиты своей собственной отрасли или фирмы. Они никогда не подвигнут его на требование всеобщей защиты всех отраслей или фирм, если он не будет уверен, что его собственная защищенность окажется выше, чем любой другой отрасли или предприятия.

С позиций своих классовых интересов британские фабриканты были заинтересованы в отмене хлебных законов [35]

не более, чем все остальные жители Британии. Землевладельцы противились отмене этих законов, так как снижение цен на продукцию сельского хозяйства понизило бы арендную плату за землю. Особый классовый интерес фабрикантов скорее можно объяснить на основе давно забытого железного закона заработной платы, чем на основе не менее несостоятельной теории, считающей прибыль результатом эксплуатации рабочих.

В мире, организованном на основе принципа разделения труда, любое изменение должно тем или иным образом затронуть краткосрочные интересы многих групп. Поэтому всегда легко разоблачить любую доктрину, обосновывающую изменение существующих условий как идеологическую маскировку эгоистических интересов определенных групп людей. Основным занятием многих сегодняшних авторов как раз и являются подобного рода разоблачения. Этот метод не был изобретением Маркса. Он был известен задолго до него. Самым любопытным его проявлением стали попытки некоторых авторов XVIII в. объявить религиозные догматы мошеннической уловкой со стороны священников, добивающихся власти для себя и своих союзников-эксплуататоров. Маркс, одобряя это заявление, назвал религию опиумом народа[Смысл, который современный марксизм вкладывает в эту фразу, а именно, что люди потчевались наркотиком религии целенаправленно, возможно, соответствовал тому, что подразумевал сам Маркс. Однако это не вытекает из контекста, в котором в 1843 г. Маркс отчеканил эту фразу [36]

(cf. Casey R. P. Religion in Russia. New York, 1946. P. 67–69).]. Сторонникам подобных учений никогда не приходило на ум, что, раз существуют эгоистические интересы за, неизбежно должны существовать и эгоистические интересы против. Объяснение какого-либо события тем, что оно выгодно определенному классу, никак не может быть принято в качестве удовлетворительного. Нужно ответить на вопрос, почему всему остальному населению, чьим интересам был нанесен ущерб, не удалось расстроить планы тех, кто от этого выиграл.

В краткосрочном периоде каждые фирма и сектор бизнеса заинтересованы в увеличении продаж своей продукции. Однако в долгосрочном периоде преобладает тенденция выравнивания прибыли в различных отраслях производства. Если спрос на продукцию отрасли увеличивается и возрастают прибыли, то в нее перетекает дополнительный капитал и конкуренция новых предприятий уменьшает прибыльность. Прибыль от продаж общественно вредных изделий никак не меньше, чем от общественно полезных. Если какое-либо производство запрещается законодательно, а занимающиеся им люди подвергаются риску судебного преследования, тюремного заключения или взыскания штрафов, валовая прибыль должна быть выше, чтобы компенсировать сопутствующие риски. Но это не влияет на величину чистого дохода.

Богачи, владельцы уже действующих заводов не имеют особого классового интереса в установлении свободной конкуренции. Они сопротивляются конфискации и экспроприации своей собственности, но их собственнические интересы находятся на стороне мер, препятствующих новым конкурентам подрывать их позиции. Те, кто борется за свободное предпринимательство и свободную конкуренцию, не защищают интересы сегодняшних богачей. Они стремятся развязать руки неизвестным людям, которые станут предпринимателями завтрашнего дня, изобретательность которых сделает жизнь следующих поколений более приятной. Они желают расчистить дорогу для дальнейших экономических усовершенствований. Они глашатаи материального развития.

Успех свободной торговли в XIX в. был обеспечен теориями экономистов классической школы. Престиж этих идей был настолько высок, что даже те, чьи эгоистические интересы они ущемляли, не смогли воспрепятствовать их одобрению общественным мнением и реализации на законодательном уровне. Идеи творят историю, а не наоборот.