Читаем Человеческие сети. Как социальное положение влияет на наши возможности, взгляды и поведение полностью

Рис. 2.4. Парадокс дружбы в действии. Дроби рядом с учениками — это их представления о предпочтении однотонных костюмов по сравнению с клетчатыми, основанные на том, чтó они наблюдают среди своих друзей. Многие из них ошибочно полагают, что большинство предпочитает однотонную одежду, и лишь некоторые ученики — в нижнем правом углу — изначально видят, что большинство предпочитает клетку. Но даже эти ученики вскоре увидят, что большинство носит однотонное.


В структуре этого примера можно заметить две особенности. Во-первых, у наиболее популярных учеников одинаковые предпочтения: все они любят носить однотонное. Это способствует тому, что остальные быстро подхватывают их вкусы. Это важно, и есть объяснения, почему самые популярные ученики чем-то похожи друг на друга, как мы вскоре узнаем. Во-вторых, эти популярные ученики образуют клику — все они дружат между собой. Это подкрепляет их модель поведения и поддерживает выбранную ими норму — носить однотонное, — которая в дальнейшем охватывает все сообщество. В силу этих причин пример срабатывает чисто, но идея, что самые популярные люди оказывают непропорционально большое влияние на других, прекрасно воспринимается и сама по себе. Действительно, модельеры давно уже поняли, как важно, чтобы знаменитости щеголяли в их новых и разнообразных моделях, и желательно на красной дорожке во время вручения «Оскара».

Воздействие популярности и парадокс дружбы, пожалуй, проявляются в чистейшем виде среди сверстников, например, в школе, где ученики много общаются между собой. Благодаря долгим наблюдениям удалось выяснить, что ученики обычно переоценивают количество своих сверстников, которые курят, пьют и употребляют наркотики, а также частоту, с какой те это делают, причем нередко преувеличивают довольно сильно. Например, в ходе большого исследования, охватившего сто американских студенческих кампусов, обнаружилось, что студенты систематически переоценивают масштабы употребления одиннадцати разных веществ — в том числе сигарет, алкоголя и марихуаны{15}. В частности, еще в одном исследовании, посвященном употреблению алкоголя, сведения, предоставленные самими студентами — о том, сколько бокалов они выпили на последней вечеринке или встрече с друзьями, — сравнивались с их же представлениями о том, сколько выпили на последней вечеринке типичный студент или типичная студентка. Из более чем 72 тысяч опрошенных в 130 колледжах, охваченных исследованием, средний студент отвечал, что выпил 4 порции спиртного (что уже выглядит тревожно, особенно учитывая, что четверть студентов указала в ответе 5 или более порций). Но особенно удивительно, учитывая эти высокие показатели, что более 70 % опрошенных все равно умудрились завысить предполагаемый уровень потребления спиртного среди своих товарищей, указав, что типичный студент в их собственном колледже наверняка выпил на пару бокалов больше, чем они сами

{16}.

Чтобы объяснить эти неверные представления, вовсе не требуется глубоко вникать в психологию студентов. Здесь нам как раз поможет парадокс дружбы. Посещая вечеринки и другие встречи друзей, студенты взаимодействуют чаще всего с теми людьми, которые как раз бывают на большинстве подобных встреч, — и потому представления студентов о типичном потреблении алкоголя в итоге определяются их представлениями о завсегдатаях вечеринок. Это особая разновидность парадокса дружбы: люди, которых студенты видят на вечеринках, с наибольшей вероятностью посещают больше вечеринок, чем среднестатистический студент. На представления студентов влияет не только их собственный опыт посещения вечеринок и прочих дружеских встреч, но и то, что они знают о своих ближайших друзьях. Здесь опять-таки срабатывает парадокс дружбы. Если наиболее популярные студенты с большей вероятностью курят и употребляют алкоголь, значит, оценки других студентов окажутся предвзятыми. Действительно, согласно одному исследованию, каждая дополнительная дружеская связь ученика средней школы повышала на 5 % вероятность того, что этот ученик окажется курящим{17}

. Схожая картина наблюдалась и с потреблением алкоголя: если ученика называли своим другом на пять человек больше, это повышало на 30 % вероятность того, что он пробовал алкоголь{18}.

Перейти на страницу:

Все книги серии Книжные проекты Дмитрия Зимина

Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

В течение большей части прошедшего столетия наука была чрезмерно осторожна и скептична в отношении интеллекта животных. Исследователи поведения животных либо не задумывались об их интеллекте, либо отвергали само это понятие. Большинство обходило эту тему стороной. Но времена меняются. Не проходит и недели, как появляются новые сообщения о сложности познавательных процессов у животных, часто сопровождающиеся видеоматериалами в Интернете в качестве подтверждения.Какие способы коммуникации практикуют животные и есть ли у них подобие речи? Могут ли животные узнавать себя в зеркале? Свойственны ли животным дружба и душевная привязанность? Ведут ли они войны и мирные переговоры? В книге читатели узнают ответы на эти вопросы, а также, например, что крысы могут сожалеть о принятых ими решениях, воро́ны изготавливают инструменты, осьминоги узнают человеческие лица, а специальные нейроны позволяют обезьянам учиться на ошибках друг друга. Ученые открыто говорят о культуре животных, их способности к сопереживанию и дружбе. Запретных тем больше не существует, в том числе и в области разума, который раньше считался исключительной принадлежностью человека.Автор рассказывает об истории этологии, о жестоких спорах с бихевиористами, а главное — об огромной экспериментальной работе и наблюдениях за естественным поведением животных. Анализируя пути становления мыслительных процессов в ходе эволюционной истории различных видов, Франс де Вааль убедительно показывает, что человек в этом ряду — лишь одно из многих мыслящих существ.* * *Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и продолжает серию «Библиотека фонда «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — основатель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Династия» и фонда «Московское время».Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хорошо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных книг «Библиотека фонда «Династия», издательское направление фонда «Московское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы «Просветитель».

Франс де Вааль

Биология, биофизика, биохимия / Педагогика / Образование и наука
Скептик. Рациональный взгляд на мир
Скептик. Рациональный взгляд на мир

Идея писать о науке для широкой публики возникла у Шермера после прочтения статей эволюционного биолога и палеонтолога Стивена Гулда, который считал, что «захватывающая действительность природы не должна исключаться из сферы литературных усилий».В книге 75 увлекательных и остроумных статей, из которых читатель узнает о проницательности Дарвина, о том, чем голые факты отличаются от научных, о том, почему высадка американцев на Луну все-таки состоялась, отчего умные люди верят в глупости и даже образование их не спасает, и почему вода из-под крана ничуть не хуже той, что в бутылках.Наука, скептицизм, инопланетяне и НЛО, альтернативная медицина, человеческая природа и эволюция – это далеко не весь перечень тем, о которых написал главный американский скептик. Майкл Шермер призывает читателя сохранять рациональный взгляд на мир, учит анализировать факты и скептически относиться ко всему, что кажется очевидным.

Майкл Брант Шермер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов

Эта книга — воспоминания о более чем двадцати годах знакомства известного приматолога Роберта Сапольски с Восточной Африкой. Будучи совсем еще молодым ученым, автор впервые приехал в заповедник в Кении с намерением проверить на диких павианах свои догадки о природе стресса у людей, что не удивительно, учитывая, насколько похожи приматы на людей в своих биологических и психологических реакциях. Собственно, и себя самого Сапольски не отделяет от своих подопечных — подопытных животных, что очевидно уже из названия книги. И это придает повествованию особое обаяние и мощь. Вместе с автором, давшим своим любимцам библейские имена, мы узнаем об их жизни, страданиях, любви, соперничестве, борьбе за власть, болезнях и смерти. Не менее яркие персонажи книги — местные жители: фермеры, егеря, мелкие начальники и простые работяги. За два десятилетия в Африке Сапольски переживает и собственные опасные приключения, и трагедии друзей, и смены политических режимов — и пишет об этом так, что чувствуешь себя почти участником событий.

Роберт Сапольски

Биографии и Мемуары / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке
Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке

Книга А. Н. Медушевского – первое системное осмысление коммунистического эксперимента в России с позиций его конституционно-правовых оснований – их возникновения в ходе революции 1917 г. и роспуска Учредительного собрания, стадий развития и упадка с крушением СССР. В центре внимания – логика советской политической системы – взаимосвязь ее правовых оснований, политических институтов, террора, форм массовой мобилизации. Опираясь на архивы всех советских конституционных комиссий, программные документы и анализ идеологических дискуссий, автор раскрывает природу номинального конституционализма, институциональные основы однопартийного режима, механизмы господства и принятия решений советской элитой. Автору удается радикально переосмыслить образ революции к ее столетнему юбилею, раскрыть преемственность российской политической системы дореволюционного, советского и постсоветского периодов и реконструировать эволюцию легитимирующей формулы власти.

Андрей Николаевич Медушевский

Обществознание, социология
Иллюзия правды. Почему наш мозг стремится обмануть себя и других?
Иллюзия правды. Почему наш мозг стремится обмануть себя и других?

Люди врут. Ложь пронизывает все стороны нашей жизни – от рекламы и политики до медицины и образования. Виновато ли в этом общество? Или наш мозг от природы настроен на искажение информации? Где граница между самообманом и оптимизмом? И в каких ситуациях неправда ценнее правды?Научные журналисты Шанкар Ведантам и Билл Меслер показывают, как обман сформировал человечество, и раскрывают роль, которую ложь играет в современном мире. Основываясь на исследованиях ученых, криминальных сводках и житейских историях, они объясняют, как извлечь пользу из заблуждений и перестать считать других людей безумцами из-за их странных взглядов. И почему правда – не всегда то, чем кажется.

Билл Меслер , Шанкар Ведантам

Обществознание, социология / Научно-популярная литература / Образование и наука
Принципы коммунизма
Принципы коммунизма

В настоящую книгу вошли шесть важных работ выдающихся философов, историков и социологов своего времени – Карла Маркса и Фридриха Энгельса.«Принципы коммунизма», написанные в формате ответов на вопросы, касаются объяснения таких основополагающих вещей как понятие коммунизма, возникновение пролетариата и последствий промышленной революции.«Манифест коммунистической партии» – одно из самых известных произведений Маркса и Энгельса, переведенных на многие европейские языки. Эта работа определила направление общественной мысли и стала важным историческим свидетельством становления и развития социализма. Крупнейший философ и ученый современности Умберто Эко назвал его «шедевром политического красноречия».Издание дополнено сочинениями и очерками К. Маркса и Ф. Энгельса, а также комментариями специалиста.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Карл Генрих Маркс , Карл Маркс , Фридрих Энгельс

Обществознание, социология / Учебная и научная литература / Образование и наука