Человек без чести (ЛП)

Дэрроу лишь бросил взгляд в мою сторону, и мы поняли друг друга без слов. Леди путала реальность, будучи серьезно изможденной, поскольку просила вернуть судно, на котором мы все находились сей момент.

— Опустите оружие, и я сделаю, что смогу, — предложил я.

Рука ее не дрогнула.

— Сначала поклянитесь честью джентльмена, — бросила она в ответ.

Ваше Величество, трудно описать эмоции, которые возникли у меня при этих словах. Мы могли стереть эту даму в порошок, но в ее тоне не было мольбы. Она не просила, а требовала. В течение многих лет, произнося разные клятвы, я лишь сотрясал воздух, не более того. Но леди была настойчива, будто мое слово джентльмена действительно что-то значило.

— Не могу клясться тем, чего у меня нет, — признался я. — Но обещаю, что вам не причинят вреда.

Выражение ее лица стало серьезным. Незнакомка опустила пистолет и, теряя последние силы, стала обмякать на глазах. Все, что я смог сделать — это вовремя упасть на колени, чтобы предотвратить ее падение.

— Картер был ранен, — пояснил мистер Дэрроу, — при попытке отогнать мисс от золота.

— Мне казалось, что я поступаю правильно, — оправдывался молодой Картер.

— Жить будешь? — спросил я, поднимая обморочную даму.

— Выживу или сдохну, сэр, но второй раз не рискну встать на её пути.

Я оставил мистера Дэрроу наедине с горящим кораблем и понес женщину, имя которой еще не знал, на «Доминик», в лазарет доктора Коха. Ваше Величество, вероятно наслышан о докторе Кохе и его несколько подмоченной репутации. Наслышаны не безосновательно, спорить не стану. Мы все имели сомнительное реноме. Однако уверяю Вас, что как только я показался на пороге его каюты с незнакомкой на руках, которая все еще не пришла в чувства, он не изменил клятве Гиппократа и проявил по отношению к пострадавшей такую опеку, на какую способна лишь сучка, зализывающая раны своему щенку. Кох отправил меня прочь из лазарета, чтобы произвести осмотр повреждений, и дал слово, что позовет обратно, как только леди придет в себя. Свое обещание доктор не выполнил, но, учитывая обстоятельства, я не мог держать на него зла.

Вернувшись на обгоревшую палубу, я застал хрипуна Дэрроу за рассуждениями о том, что груз, перевозимый «Варгудом», по всем признакам был легальным. Золото так богато и заманчиво переливалось в солнечных лучах. Небывалый пейзаж! Металл словно ожил и осознал свою притягательность. Не спуская глаз со своей доли сокровищ, я вдруг понял, что этот трофей в истории моих побед займет особое место.

Собравшись с духом, я отдал было приказ поднимать груз на палубу, но крик «Эй! Назун дэ» нарушил наши планы. Я взял рупор и вызвал Куахога.

— Зундо на ризонте, — начал докладывать Куахог. — Над валить!

Эта часть оказалась абсолютно понятной для тех, кто плавал с Куахогом: к нам приближался линейный корабль, и что еще хуже, судно шло под флагом заклятого врага, губернатора Смита. Вторую часть рапорта Куахога — «Черти щупатые!» — я оставил без внимания. Позже я понял — мой отважный наблюдатель хотел этим сказать, что видел самых настоящих монстров. Вся команда, как один, мгновенно мобилизовалась. Сходни между «Домиником» и «Варгудом» были в ту же секунду сброшены, канаты разрублены, а парус поднят.

Осмелюсь предположить, что Вашему Величеству не случалось провести несколько лет на борту бок о бок с экипажем, подобным моему. Позвольте тогда рассказать о том, как усиливается взаимопонимание между мужчинами, которые плавают долго в одной связке: единение такое, что всё становится понятно и без слов еще до того, как отдаются приказы, командовать практически не приходится. Прошу не считать меня за хвастуна, когда я утверждаю, что моя команда действовала, как единое существо с сотней рук и общим разумом, поскольку этим заявлением, как и всем, сказанным ранее, я стремлюсь излагать исключительно факты. Если я скажу, что не прошло и пяти минут, как мы отошли от «Варгуда» и встали на курс, я даже преувеличу. «Доминику» требовались лишь малая осадка, поднятый парус и опытная рука мистера Коплера на штурвале. Эта комбинация позволяла нам уходить от погони дюжину раз. Впрочем, окидывая взором морские просторы и оглядываясь на преследователей, я понял, что вражий корабль быстро нагоняет нас. Мы попали под бриз, и оставалось лишь верить, что удача, сопутствующая губернатору по каким-то причинам, покинет его вскоре, и у нас появится шанс на спасение.

Ожидания мои не оправдались.