Человек без лица

Неподалеку от Надежды стоял высокий мужчина в темно-сером плаще, с мобильным телефоном в руке. Как и Надежда, он смотрел на многоэтажную башню. Что-то заметив, он опустил взгляд на свой телефон, нажал на кнопку и почему-то приоткрыл рот…

И вдруг на уровне шестого этажа стеклянная стена вспухла и рассыпалась тысячами сверкающих осколков.

Это было так неожиданно, что на долю секунды Надежда окаменела, не в силах отвести взгляд от этого удивительного зрелища.

На месте стеклянной стены появился багровый пузырь, и только потом обрушился грохот взрыва. Надежда опомнилась и бросилась в сторону, под козырек соседнего здания. Рядом с ней на тротуар посыпались осколки, но ни один, к счастью, ее не задел. Только уши заложило от грохота. Потом и это прошло.

Надежда огляделась по сторонам. Улица была почти безлюдна, только невысокая темноволосая девушка в черном коротком пальто быстро шла по тротуару, не поднимая глаза. Вглядевшись в нее, Надежда с удивлением узнала ту официантку, которая несколько минут назад привезла Кренделю кофе и минеральную воду.

«Хорошо хоть, девушка успела вовремя уйти…» – подумала Надежда, провожая ее взглядом.

В следующее мгновение ей пришла еще одна мысль: ведь она сама только что была в этой башне, на том самом этаже, где прогремел взрыв – и только чудом ушла немного раньше…

В это время навстречу девушке шагнул высокий мужчина в сером плаще, который только что звонил по мобильному телефону. Он кивнул ей и распахнул дверцу стоявшей рядом темной машины. При этом повернулся боком, и Надежда увидела широкую полоску пластыря на его шее.

И тут она узнала его и поняла, откуда этот пластырь. Она сама, Надежда Николаевна Лебедева, приличная семейная женщина не первой, скажем так, молодости расцарапала эту шею не далее, как сегодня утром.

Это был тот самый мужчина, который пытался возле школы похитить Машу Зуброву, тот самый мужчина, которому Надежда не дала это сделать.

Картина происшедшего встала перед Надеждой во всей своей ужасной простоте.

Люди из фирмы «Миллениум-плюс» давно разыскивали Кренделя. Наверняка они были связаны с теми бандитами, которых он обманул, а многих и убил при покупке наркотиков. Эти же люди покупали у Зуброва тайную информацию о делах инвестиционного холдинга. Следя за Людмилой Барсуковой, они вышли на след Кренделя и сегодня окончательно убедились, что он и есть владелец холдинга. И только что подослали к нему девушку-киллера, которая под видом сервировочного столика пронесла в его офис бомбу.

Мужчина в сером плаще увидел, что девушка вышла из башни, и звонком по мобильному телефону вызвал взрыв, поставив точку в многолетней истории преступления и мести…

«Домой, домой! – подумала Надежда, улепетывая в сторону станции метро. – Скорее домой!»

Вдалеке уже раздавались сирены пожарных и полицейских машин.

На эскалаторе она трясущимися руками набрала номер Алки.

– Надя, ты куда пропала? – ахнула та. – Я уж хотела Васю Петушкова на поиски отряжать!

– Молчи! – зашипела Надежда. – Что бы ни случилось – молчи! Ничего не знаешь, ничего не видела, ничего не слышала, нигде не была! Сиди тихо, потом, все потом!

– Поняла, – мгновенно ответила Алка, – так и сделаю.

Надежда убрала мобильник в сумку и наконец вздохнула свободно. Она знала, что Алка не подведет.

* * *

Елена вошла в прихожую и бросила ключи на стеклянный столик. Поглядев на себя в зеркало, она расстроилась – бледная, под глазами синяки. У дочери в комнате играла музыка, Елена нахмурилась было, потом наклонилась, чтобы расстегнуть сапоги.

– Мам, привет! – Маша выглянула из своей комнаты.

Елена отметила, что вид у нее тоже не блестящий. Может быть, хватит уже носить черное? Им с Машкой этот цвет не идет, бледнит очень. Две недели прошло с похорон, люди скажут – рано. Да какое им дело до людей? Они с Машкой теперь только вдвоем, сами будут решать, как лучше.

– Есть будем? – спросила Елена.

– Ага, я тут кое-что купила… – Машка поскакала на кухню бодрой козочкой.

«Сказать или не сказать? – в который раз подумала Елена. – Рассказать ей, что этот негодяй Зубров вовсе ей не отец, а совершенно посторонний человек. Поможет ли это, перестанет ли Машка вскрикивать по ночам, перестанет ли застывать в ступоре, задумываясь, задавая себе вопрос, как мог он впутать дочь в смертельно опасный криминал? Станет ли дочери лучше, если она узнает правду? А может быть, Машка совсем запутается, перестанет мне доверять, замкнется в себе… Как быть?»

– Мам, ну ты идешь?! – крикнула Маша из кухни. – Сосиски уже полопались!

«Не буду, – сказала Елена своему отражению в зеркале, – пока не буду. Все пройдет, все забудется, нужно жить дальше…»