Человек и ситуация. Уроки социальной психологии

Ньюкомб показал, что по сравнению с их консервативными подругами политически активные, либеральные студентки имели больше шансов завести дружеские отношения, а также быть избранными на должности, дававшие право на лидерство и социальное признание. Либералы образовали нечто вроде внутренней группы, чья деятельность вела к изменениям в студенческом коллективе, представлявшем собой в некоторых отношениях вполне сформировавшееся общественное движение. Для многих, возможно, даже для большинства вновь поступающих студенток, «однокашники» по Беннингтону становились первой по значимости референтной группой, принятия и одобрения со стороны которой они горячо добивались и ценности которой усваивали. Для новичков, составлявших меньшинство, все было иначе: они старались держаться в стороне и не изменять своим аттитюдам. Возможно (как предполагает Ньюкомб), это происходило потому, что они оставались привязанными к собственным родительским семьям и оберегали себя таким образом от возможных конфликтов и неодобрения.

В своем анализе Ньюкомб делает сильный акцент на адаптивной социальной функции процесса изменения студентками своих политических убеждений. Иными словами, он отмечает связь между принятием ими либеральных или радикальных убеждений и желанием получить одобрение со стороны окружающих. Возможно, в этом анализе, как отмечали позднее Эш (Asch, 1952) и другие авторы, слишком мало внимания было уделено когнитивным аспектам, так как студенты Беннингтона, несомненно, размышляли и обсуждали важнейшие события, происходившие в окружавшем их мире, такие, как борьба Америки с Великой депрессией и консолидация сил германских нацистов для подготовки войны в Европе. Остается до конца неясным, каким образом какая бы то ни было система политических взглядов могла быть столь успешно навязана социальной группой и лидерами, внушающими определенное мнение. Но по крайней мере понятно, что социальная ситуация в Беннингтоне (внутригрупповая сплоченность, относительная изолированность от конкурирующих влияний и, конечно, давление в направлении единообразия, подкрепляемое обещанием социального принятия и угрозой отвержения) была необходимым фактором смещения взглядов этих студенток влево. Ибо те же самые мировые события и те же аргументы в пользу необходимости установления большей социальной справедливости и проведения экономической реформы относительно мало влияли на их братьев, сестер и других равных по социальному положению сверстников, испытывавших на себе иное социальное давление в другой социальной обстановке.

Выделение различных факторов, действовавших в беннингтонской и других подобных ей историях, т.е. изучение природы группового давления, вопроса о роли фактора изолированности от социума, а также истоков и смысла внутригрупповой сплоченности, стало основным занятием для психологов 50-х годов. В ходе «полевых» исследований (упоминания заслуживают Festinger с соавторами, 1950, а также Siegal & Siegal, 1957) и позднее в бесчисленных лабораторных экспериментах (например, Back, 1951; Schachter, 1951) были установлены новые стандарты утонченности и строгости исследований. Психологи продемонстрировали, что могут успешно распутывать и изучать многие сложные социальные процессы, происходящие в групповом контексте.

Однако именно в это время Музафер Шериф был погружен в напряженную работу над серией полевых исследований, ведущих свое происхождение от совершенно другой интеллектуальной традиции. Именно на эти исследования мы и обратим теперь наше внимание.

Исследование Шерифом межгрупповой конкуренции и межгруппового конфликта

Предпринятое Шерифом исследование социального влияния навеяно идеями крупного ситуациониста девятнадцатого столетия, чье воздействие на науки об обществе ощущается значительно меньше в психологии, чем в политологии, экономике и социологии. Ситуационистом, о котором идет речь, был Карл Маркс (Marx, 1859-1904. С. 10), более века назад отмечавший, что «не сознание людей определяет их общественное бытие, а наоборот — общественное бытие определяет сознание». Памятуя об этом марксистском принципе. Шериф вернулся к задаче демонстрации социальных оснований индивидуального восприятия и суждения, к решению которой он приступил в своих исследованиях аутокинетического эффекта приблизительно за двадцать лет до этого. На этот раз он провел ставшую впоследствии классической серию полевых экспериментов с феноменом межгруппового конфликта.