Человек из красного дерева

Спустя полминуты где-то в отдалённых глубинах сложно устроенного помещения хлопнула дверь, и мимо нас прошла женщина, ухоженная, дорого и со вкусом одетая, лет шестидесяти, с прямой спиной и идеальной осанкой, с лицом, хранящим следы многих пластических операций; она улыбнулась нам дипломатично и малость фальшиво, поздоровалась, и мы – трое деревенских – тоже кивнули и поприветствовали, и прижались к стене, чтоб не мешать.

В прихожей Читарь помог женщине облечься в пальто, открыл дверь и отвёл к лифту; вернулся, дверь закрыл на замок.

– Ну и чего вам надо?

Мы молчали. Он жестом показал, куда можно пройти.

В просторной комнате сели, утонули в мягком диване.

Против дивана на стене висела огромная, под самый потолок, картина в богатой раме, похабного сюжета: лежащая на подушках голая женщина с раздвинутыми ногами, толстыми бёдрами и разваленными в стороны громадными грудями, с блудливой улыбкой на круглом лице; промежность выписана во всех деталях, явно с умыслом. Евдокия смотрела на картину с любопытством. Ну и ладно, подумал я, пусть привыкает.

Всё рассказали. Говорили оба, по очереди, дополняя друг друга. Щепа слушал с брезгливым выражением лица, но когда рассказ дошёл до появления девочки – стал поглядывать на неё с осторожным любопытством.

Закончили рассказ, примолкли. Щепа поглядел на каждого из троих недовольно.

– Короче, – сказал он, кашлянув. – Я вам сейчас сниму номер в гостинице. Оплачу за три дня вперёд. Машина у вас есть. Валите отсюда, ребята. Вы мне тут не нужны. Я сам по себе, я вас знать не желаю. Сколько живу – от вас одни проблемы. Христом Богом умоляю – исчезните.

– Мы твоя родня, – мягко сказал Читарь. – Мы тебя подняли.

Щепа вспыхнул, дёрнулся, полы халата разошлись, обнажив сильные длинные ноги.

– А я не просил, чтоб ты меня поднимал! – крикнул он, содрогаясь от гнева. – Нахер мне такая жизнь? Я – деревяшка! Всю жизнь прячусь! Берегусь! Вдруг кто узнает! Вдруг опять на куски порубят? Идите отсюда, пожалуйста. Я в ваших деревянных делах не участвую.

– Конечно, – сказал Читарь. – У тебя свои дела. Удовлетворять старух деревянным удом и брать за это деньги.

– Да, всё так, – гордо ответил Щепа. – А в чём проблема? Клиентура обширная, всем всё нравится. У меня нет проблем. Вы – моя единственная проблема.

Читарь слушал спокойно, улыбался.

– Ладно, – сказал он, – мы твоя проблема. Но мы никуда не уйдём. Просто побудь с этим.

Щепа хотел что-то возразить, он был серьёзно настроен нас выставить.

– Почему ты нас гонишь? – вдруг спросила Евдокия.

Мы все обернулись к ней.

– Мы ехали к тебе всю ночь и весь день, – продолжала она, глядя на Щепу с укоризной. – Если ты деревянный, как мы, – ты дашь нам приют, ты обязан.

Щепа ухмыльнулся.

– А кто ты, милая? – спросил он. – Кто ты, чтобы говорить, кому и сколько я обязан?

Тут я понял, что пора перехватить инициативу. Поднял руки. Посмотрел на Щепу враждебно.

– Хватит ругани. Мы останемся здесь, пока во всём не разберёмся…

Он всё-таки не выдержал: бросился на меня, толкнул, попытался опрокинуть; злобы в нём было довольно, силы тоже, а вот духа – мало, и мне удалось быстро уложить его на пол, мордой в ковёр, стиснуть и обездвижить.

– Угомонись, прошу тебя.

– Я охрану вызову! – процедил Щепа, прижатый к полу.

– Не вызовешь. Мы тебя свяжем, и рот заткнём. Хочешь?

Он не ответил.

Пока шла потасовка, Читарь встал, опираясь на палку, отошёл в сторону, не обращая внимания на нашу возню, извлёк телефон, недавно купленный, и сделал звонок – я не знал, кому, и не расслышал его слов, но после недолгого разговора лицо Читаря разгладилось, телефон он сунул в карман штанов, и мне подмигнул.

– Скоро всё решим. Сюда уже едут.

– Кто едет? – спросил я.

– Кто надо, – ответил Читарь. – Отпусти его.

Я ослабил зажим, Щепа тут же вскочил. Евдокия смотрела на него брезгливо. Я чувствовал досаду. Драка не входила в мои планы. Особенно неприятно было устраивать побоище при невинном ребёнке.

– Кто едет? – вслед за мной спросил Щепа.

Однако Читарь ответом его не удостоил, подошёл к Евдокии, присел перед ней на корточки.

– Дуняша, – сказал он. – Мы обещали купить тебе помаду и духи. Я помню. Вот этот недовольный дядька, – он показал на Щепу, – твой родственник. Считай, что старший брат. Он кричит и ругается, но ты его прости за это. К нему сюда в гости ходят женщины… Зачем ходят – он потом тебе объяснит. Может, у него завалялись какие-нибудь духи или прикрасы. Серьги, допустим. Когда он малость охолонёт, ты его попроси, он тебе покажет, что́ у него есть.

Однако Евдокия не отреагировала на посулы.

– Кто едет? – спросила она.

Часть четвёртая

1

Через два часа негромко загудел сигнал: не дверной звонок, а снизу, с поста охраны. Щепа пошёл отвечать, вернулся:

– Сюда идёт некий Николай Можайский. Сказал, что он мой дядя.

– Иди штаны надень, – велел Читарь, – для при- личия.

– Ишь ты, – враждебно ответил Щепа, – о приличиях вспомнил!

Однако совету внял, удалился в частные глубины своей безразмерной квартиры и вскоре предстал облачённым в широкие домашние брюки из жатого шёлка и в майку с надписью “Sexy and I Know It”.