Человек, изменивший мир

В аппаратной уже находились Флемминг, Моше, Дагер.

– Нет ли идейки? – спросили меня вместо приветствия. – Мы здесь уже все перебрали. Параллельные миры, временные петли, антимиры, дискретные миры…

– Сигналы из будущего? – спросил Моцумото, появляясь на пороге.

Флемминг безнадежно пожал плечами.

– Все невероятно и поэтому вероятно. Нужно наладить связь. Как там у тебя, Моше?

– Сейчас, – прошептал Моше. – Знаете, Флемминг, было бы значительно естественнее, если бы вы сплясали лезгинку на этом пульте.

– Есть две гипотезы, – сказал Дагер. – Первая: эта сверхцивилизация размещается где-то на нашей Земле, но так, что мы ее не видим. Что-нибудь принципиально отличное. Вторая гипотеза: мы все спятили. Честно говоря, я уже готов поверить во второе.

Голос отозвался сразу, едва настроились на его волну.

– Земляне? Какие вы?

Мы, как могли, описали облик гомо сапиенса, выдали наиболее полные данные о его интеллектуальном уровне, органах чувств, социальном устройстве. Ну, почти не приукрасили себя.

Разум некоторое время переваривал наше сообщение. Потом сказал радостно:

– Я знаю, кто вы. Вы – это Я!

– ???

– Вы – мои нейроны. Я, по-вашему, Всечеловеческий Мозг!

В голосе Разума слышалось величайшее изумление. А что можно было сказать о нас?

– Никогда бы не подумал, что нервные клетки моего мозга обретут самостоятельное сознание, – продолжал Разум, – ведь это вовсе не обязательно для моего существования…

Мы были ошеломлены до предела. Всечеловеческий Мозг!

– Но ведь мы – самостоятельные единицы! – крикнул Флемминг, – мы очень часто не можем понять даже друг друга!

Разум ответил уже спокойнее:

– Значит, вы сами не подозреваете, что связаны биополем. Но все-таки шесть миллиардов ваших мозгов объединены в один. Мой…

Мы были раздавлены. Мы, простые смертные, разговаривали с бессмертным Всечеловеческим Мозгом. Который объединял наши знания и способности в нечто неизмеримо более высокое по качеству! Интеллектуальный гигант Вселенной…

Моцумото подошел к иллюминатору и стал пристально всматриваться в черный мрак космоса. И мы знали, куда он смотрит. Там была наша планета, наша Земля…

– С кем ты говоришь? – спросил он, не оборачиваясь. – Там, в большом космосе?

– С подобными себе, – ответил Разум.

Значит, в космосе есть еще такие же Супермозги? А может быть, даже…

– А есть ли на планетах, – спросил я, – подобные нам?

Разум ответил, не задумываясь:

– Вполне возможно. Я не интересовался внутренним устройством моих друзей. Знаю, что космос населен подобными мне!

– Давно ли ты поддерживаешь с ними связь? – спросил Дагер.

– Миллионы лет. Я ведь еще очень молод. И мал. А есть Супермозги размером с Галактику!

Это и понятно: человечество жило только на одной планете…

– Скоро и ты, – сказал я, – начнешь распространяться на соседние системы. Уже строят первый звездолет…

– Да, – подтвердил Разум, – я как раз собираюсь дотянуться до ближайшей звездочки. По-моему, там есть земляные шарики, что вы называете планетами…

У меня закружилась голова. Кто собирается дотянуться: он или мы?

У коллег было не лучше. Флемминг воспаленными глазами смотрел на индикаторную панель, словно это она говорила такие несуразицы.

– Разве ты не чувствуешь, – спросил я, – когда горстка космонавтов устремляется через пространство?

– Я почувствую, – был ответ, – что тянусь к соседней системе. А вы ощущаете, что делают в этот момент какие-нибудь два-три нейрона в вашем мозгу? Из двадцати четырех миллиардов?

– А если космонавты погибнут?

– В ваших мозгах ежесекундно гибнут нейроны.

Да, он был прав. Короткоживущим клеткам человеческий организм может показаться бессмертным. Но люди умирают, другие родятся на смену. Нормальный обмен в этом сверхгигантском Разуме… который вовсе не бессмертен. Он только живет, сколько существует и будет существовать человечество…

Этот вопрос вертелся на языке у всех. И каждый избегал касаться его. Среди всяких вопросов есть и стыдные…

Первым не выдержал Дагер. Избегая смотреть на нас, он спросил Разум:

– Ты ведь не можешь состоять из однородной коры. Есть отделы главные и второстепенные. Гипофиз, мозжечек и другие. Ответь, как ты воспринимаешь нас? Все ли человечество вносит одинаковый вклад в твои мыслительные процессы? Оно у нас разделено на нации. Существуют различные народы… Различные способности…

В его глазах горел огонек непонятного фанатизма. А черт, почему непонятного? Стыдно теперь признаваться, но в тот момент я тоже с нетерпением ждал ответ. Я, как никто другой, знал истинную величину вклада, который внесли в сокровищницу мировой культуры славянские народы. Особенно украинский.

Краем глаза видел, как подались вперед Флемминг, Моше, Моцумото.

Голос ответил:

– Непонятно. Что такое – нация? Я – Разум.

А сегодня он сказал:

– Я помогу вам избавиться от болезней. Вы мне поможете избавиться от моих. И не только от войн. То, что я узнал от вас, не говорит о здоровье человеческого общества. А это очень важно и вам, и мне. Послушайте, я – Разум, обращаюсь к каждому человечку в отдельности: давайте будем сотрудничать! Мы нужны друг другу. Мы необходимы друг другу! Помогите мне, я – вам…