Гилберт Кийт Честертон.

Человек, который был четвергом

(страшный сон)

ЭДМОНДУ КЛЕРИХЬЮ БЕНТЛИ [1]

Клубились тучи, ветер выл, и мир дышал распадом В те дни, когда мы вышли в путь с неомраченным взглядом.Наука славила свой нуль, искусством правил бред; Лишь мы смеялись, как могли, по молодости лет.Уродливый пороков бал нас окружал тогда – Распутство без веселья и трусость без стыда.Казался проблеском во тьме лишь Уистлера[2] вихор,

Мужчины, как берет с пером, носили свой позор.Как осень, чахла жизнь, а смерть жужжала, как комар; Воистину был этот мир непоправимо стар.Они сумели исказить и самый скромный грех, Честь оказалась не в чести, – но, к счастью, не для всех.Пусть были мы глупы, слабы перед напором тьмы – Но черному Ваалу не поклонились мы, Ребячеством увлечены, мы строили с тобой Валы и башни из песка, чтоб задержать прибой.Мы скоморошили вовсю

и, видно, неспроста:Когда молчат колокола, звенит колпак шута.Но мы сражались не одни, подняв на башне флаг, Гиганты брезжили меж туч и разгоняли мрак.Я вновь беру заветный том, я слышу дальний зов, Летящий с Поманока[3] бурливых берегов; «Зеленая гвоздика» [4]увяла вмиг, увы! – Когда пронесся ураган над листьями травы[5]; И благодатно и свежо, как в дождь синичья трель, Песнь Тузиталы[6] разнеслась

за тридевять земель.Так в сумерках синичья трель звенит издалека, В которой правда и мечта, отрада и тоска.Мы были юны, и Господь еще сподобил нас Узреть Республики триумф и обновленья час, И обретенный Град Души, в котором рабства нет, – Блаженны те[7], что в темноте уверовали в свет.То повесть миновавших дней; лишь ты поймешь один, Какой зиял пред нами ад, таивший яд и сплин, Каких он идолов рождал, давно разбитых в прах,

Какие дьяволы на нас нагнать хотели страх.Кто это знает, как не ты, кто так меня поймет?Горяч был наших споров пыл, тяжел сомнений гнет.Сомненья гнали нас во тьму по улицам ночным; И лишь с рассветом в головах рассеивался дым.Мы, слава Богу, наконец пришли к простым вещам, Пустили корни – и стареть уже не страшно нам.Есть вера в жизни, есть семья, привычные труды; Нам есть о чем потолковать, но спорить нет нужды.[*]

Глава I

ДВА ПОЭТА В ШАФРАННОМ ПАРКЕ [8]