Человек, который построил Эдем. Часть первая: Чистилище. (СИ)

- Знаешь, пока я был здесь, вот о чём подумал, - задумчиво произнёс сааксец. – Союз и Синдикат не так уж непохожи. Кланы – это те же Семьи. Армия диктует свои условия, народ сходит с ума из-за религиозных ограничений, а неприкасаемые у нас – это жители Приютов в Городе. Даже Бог у нас один, разве что мессии разные. Первенцев спас Освободитель, а сааксцев – Пророк Заакси. Мы, такие подозрительные к чужакам извне, и первенцы, ненавидящие эмигрантов. Сааксцы гордятся, что сумели выжить после Освобождения. Первенцы считают себя старшими братьями всех оставшихся в старом мире людей, потому что сумели пережить пятьсот лет изоляции без потерь. Так в чём же наше отличие?

- Одни победители, другие – проигравшие, - подсказала Мира. Тайрек помотал головой.

- Если это так, то я не хочу сражаться за Союз, - убеждённо ответил он. – Сааксцы ничему не научатся. Никогда. Только поражение может заставить их признать свои ошибки. Если же я дам им оружие Эдема…

- Ты говорил, что ты узнал все наши тайны, - сказала Мира. – Что же скрывал Гай?

Тайрек провёл рукой по волосам. Его явно терзали сомнения. Повернувшись к Мире, он с надрывом произнёс:

- Эта технология не должна достаться никому. Гай был прав – её может контролировать только Освободитель. Если сааксцы попробуют использовать её, катастрофы не избежать. Накроет не только Союз с Городом, но и весь остальной мир.

- И что же ты собираешься делать? – спросила контрразведчица.

- Я найду её, как и собирался, - сказал Тайрек. – А затем верну Эдему.

- Выбор твой, - ответила Мира. – А сейчас – проснись!

Железные браслеты у нас на руках. Слишком крепкие, чтобы их разорвать. Запах протухшей воды. Наше отражение на поверхности. Измученное, избитое лицо. Мы терпели. Мы слишком долго терпели. Всё благодаря седому старику по имени Керн, который никогда не страшился боли.

Сааксец видел и знал всё. Он чувствовал, как его личность стала общей. Воспоминания. Умения. В любой момент он мог стать другим человеком. Знание разрывало сааксца изнутри. Оно стало его мечом и щитом. Оно стало ядом, который медленно убивал его. Сознание подсказывало, что именно так он и должен был себя чувствовать с самого начала. С момента, как «Звёзды» надели шлемы и выпустили по пуле себе в голову. Джаред надеялся, что с самого начала Тайрек будет ощущать себя именно так. Всемогущим и всесильным, способным справиться с любой ситуацией благодаря опыту семерых людей в его голове.

А сейчас его окунали в бочку с протухшей водой собственные братья по оружию.

Шрамы болели. Сознание Тайрека прыгало с «я» на «мы». Детские воспоминания и обиды смешались с картинами девушек-Стрелков, закидывавших аванпосты Синдиката самодельными бомбами. Они слились с мужчиной перед зеркалом, причёсывающим усы и поправляющим алый бант на шее. С женщиной, что была дочерью короля, но так и не смогла воспользоваться правами, данными ей от рождения. Со старым бандитом, который отошёл от дел и искренне радовался, держа новорождённого сына в руках. С нервным молодым человеком, который с ужасом ждал нового клиента в обшарпанной комнате мотеля и мечтал когда-нибудь очутиться в Сети. С техником Информатория, который всегда хотел убить своих коллег. Они были им. Тайреком. Сааксец закрыл глаза.

«Я это я», - повторил он про себя. «Никаких больше «мы». Отныне есть только один человек. И имя его - Тайрек Маут».

Аугментические протезы визжали за спиной, но не могли освободиться от наручников. За стеной работала пила. Тайрек захлёбывался, кашлял и отплёвывался. На него сыпались вопросы, но он не слушал. Сааксец пытался вспомнить. И озарение пришло к нему, стоило лишь представить себе Карас. У них у всех был уговор. Когда-нибудь солдаты должны были вернуться из Первого Города, посетить Союз, доложить, что миссия выполнена. Конечно же, Тайрек не успел сделать абсолютно ничего. Но он мог просто сказать…

Они подняли его голову. Тайрек чувствовал хватку солдата у себя на затылке. Мокрые волосы лезли в глаза. Командир открывал рот, словно рыба. Слов не было слышно. Тайрек был один в этом мире, загнанное сознание двадцатидвухлетнего мальчишки, запертого в собственной голове.

- Отец следит за всеми нами! – заорал Тайрек по-саакски. Солдаты замерли, пальцы начали слабеть. – Отец следит за всеми нами! Он благоволит только верным и тем, что не забыли, где всё началось!

Тайрек чуть ли не физически почувствовал, как сгустился воздух в помещении. Лампочка над головой стала светить слишком ярко, всё вокруг, кроме него самого и командира партизан, исчезло. Мужчина сидел в кресле, закинув ногу за ногу, испытующим взглядом буравя сааксца. Тайрек улыбнулся.

- Кафиссия, - сказал он, пробуя языком гнилую воду на губах. – Первенцы напали на Кафиссию.

- И мы все помним их жертву, - прошептал командир, медленно поднимаясь во весь рост. Тайрек снова задышал. Могучие руки обхватили сааксца и чуть не задавили насмерть.

- Потерянный брат всё-таки вернулся! – произнёс командир торжествующим тоном. Щекой сааксец почувствовал, как партизан плачет. Солдаты за спиной смущённо кашляли.