Человек, который построил Эдем

— Я разрушу Эдем, — произзнёс Тайрек. — Но больше никому не позволю жертвовать собой. Давайте. Нам пора уходить.

2 июля, 541 год после Освобождения

Зере предпочла бы клетку поменьше — так хотя бы сразу понятно, что тюремщики не собираются отпускать тебя живой. Вся её жизнь пошла наперекосяк. Она могла стать циркачкой, могла получить действующее гражданство — и всё пошло насмарку потому, что она решила напоследок посетить гетто. Сходить домой. Всё из-за встречи с Тайреком.

Но как она могла его винить после того, что он сделал ради них?

Саида-апа сидела в клетке рядом. Вид женщины оставлял желать лучшего. Но для матери, которая могла потерять сына, она держалась крепко. Зере хотела обнять её сквозь прутья и успокоить, но тюремщик не спускал глаз.

— Оставьте нас, — в комнату вошла женщина в форме Синдиката. На вид ей было не меньше сорока. С чёрными волосами и зелёными глазами, она напоминала Зере фурию из одной старой легенды о дарах Сипая.

Усевшись на стул перед клеткой Саиды, женщина сказала:

— Я знаю, каково терять детей.

— Правда? — холодно произнесла Саида-апа.

Женщина кивнула.

— Ваш сын погиб.

Саида промолчала. Зере схватилась за сердце. Ей показалось, что оно на секунду остановилось. Хотелось кричать, плакать, пытаться вырваться из клетки. «Как только Саида-апа держится?»

— И мне очень жаль. Я оказалась обманутой. Саддам всё рассказал мне. Вы знаете, он же старейшина. Совсем с ума сошёл, как только снял с Тайрека это дурацкое кольцо — боюсь, вашему сыну оно больше не нужно…

Саида-апа продолжала молчать.

— Я готовила для него людей. Мы собирались обрушить Синдикат — король решил пойти против Эдема. Я не могла такого допустить. Вас прислали первыми со стражей, велели заключить в темницу. Мы ещё не могли понять, что к чему. Но потом пришли люди старейшины Сафира, привезли труп Тайрека. Они сообщили, что все силы Саддама теперь работают на них. Что всё это время они готовили людей для поддержки Синдиката. И Саддам подчинился.

Женщина устало провела мокрыми ладонями по коленям.

— Он рассказал мне о переговорах. Теперь все обученные мною солдаты отправятся воевать против Эдема. Я думала, что меня никто не может обмануть. Саддам сказал, что меньшее, что мы теперь можем сделать — так это отпустить вас.

Женщина подошла к клетке Зере и отпёрла дверь. Она наморщила лоб, пытаясь что-то вспомнить.

— Ах да, он ещё просил передать танцовщице: «Это мир стервятников. Первый упавший станет обедом. Не стесняйся просить у меня защиты».

Зере застыла на месте, почувствовав волну, исходящую из сердца. Она вспомнила разговор перед тем, как пришли люди старейшины. Тёплые слова, уверенность и доброту этого странного человека.

— Тайрек? — прошептала она.

КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ

Эпилог:

Человек, который построил Эдем

«Самым страшным наказанием в аду будет одиночество»

Каро Нильс, статья «И немного о правосудии»

14 июня, 541 год после Освобождения

Небо кашлянуло в последний раз, и здание рухнуло. Джек покатился вперёд, увлекая за собой жестяные останки. Выпрыгнув в окно, он оказался в самом эпицентре сражения.

Следопыты Стрелков проложили оптимальный курс сквозь происшествие, и Джеку оставалось только сочувствовать несчастным синдикатовцам. Люди в плащах окружали их всё время: в прошлом, настоящем и будущем. Армейцев убивали как скот: без лишних сантиментов, жёстко, эффективно. Кровь заливала асфальт, солдаты молили о пощаде, но Стрелки пленных не брали.

Джек бросил останки вперёд, и его старая оболочка обнажила когти. Тело Освободителя божьим возмездием обрушилось на врагов. Крылья всхлипывали, вспарывая тела и выпуская кишки. Люди с револьверами, беспощадно уничтожавшие королевских разведчиков минуты назад, оказались перемолотыми в фарш.

— Не то, — пробормотал Джек. Он уже в седьмой или в восьмой раз лицезрел схватку Стрелков и синдикатовцев, но каждый раз чего-то не хватало.

С его появления на Нижних Уровнях прошли субъективные годы. Каждый раз, когда нужно было время подумать, он отступал сюда. События настоящего, прошлого и будущего бесконечно повторялись. Совсем неподалёку бедняга Сэт, навеки повязанный Линией, в сотый раз вытаскивал себя из нового временного отрезка — прямо из-под носа благословленного альбиноса. Мастер постоянно умирал у себя на глазах — может от того и перестал бояться смерти. Каждую секунду судьба убивала Сэта, создавая бесконечные отражения в вероятностях. Истинно неоценимый кадр для Говарда.