Человек, который умер дважды

– Жарко было, все чесалось, ты же меня знаешь, Элизабет. А балаклавы в наше время шьют из синтетики. Куда подевалась шерсть, хотел бы я знать? Так вот, мое лицо на фото – он не поленился выяснить, кто я такой, – и подпись: «Передайте Дугласу Миддлмиссу: у него две недели, чтобы вернуть мои алмазы. Если через две недели они не появятся, я сообщу американцу и колумбийцам, что они у него». С наилучшими пожеланиями, и все такое.

– И когда это было?

Дуглас останавливается, оглядывается и кивает сам себе. Затем смотрит на Элизабет.

– Как раз две недели назад.

Элизабет поджимает губы. Они уже вышли из-под деревьев и стоят на тропинке, ведущей к монастырскому кладбищу. Она показывает на скамейку впереди.

– Присядем?

Элизабет с Дугласом подходят к скамье и усаживаются.

– То есть за тобой теперь охотятся нью-йоркская мафия и колумбийский наркокартель?

– Да уж, милая, беда не ходит одна.

– И Служба прислала тебя сюда, чтобы отсидеться?

– Ну, честно говоря, это моя блестящая идея. Я читал о тебе, о твоих последних эскападах и об этом местечке – Куперсчейзе, и подумал, что лучшего убежища не найти.

– Зависит от того, что ты планируешь здесь прятать, – замечает Элизабет, глядя на кладбище, – а так да.

– Так ты мне поможешь? Мобилизуешь свои местные войска? Пусть высматривают опасных незнакомцев. Только не говори им, в чем дело. Я здесь лишь до тех пор, пока все не рассосется.

– Дуглас, ты не обязан отвечать честно, но все же спрошу: ты украл алмазы?

– Конечно, украл, милая. Они там просто лежали – я не смог устоять.

Элизабет кивает.

– И мне нужно, чтобы ты постерегла меня, чтобы я мог их забрать, переправить в Антверпен и превратить в наличность. Я же решил, что подвернулся случай для идеального преступления, понимаешь? Не сними я тогда эту дурацкую маску, честное слово, жил бы уже на Бермудах.

– Понимаю, – говорит Элизабет. – А где эти алмазы сейчас, Дуглас?

– Не допусти моего убийства, милая, тогда расскажу, – обещает Дуглас. – А вот и наша подружка, Гермиона Грейнджер.

Поппи подходит к скамейке. Она показывает на свои наушники: можно ли ей их снять? Элизабет кивает.

– Надеюсь, вам понравилась прогулка, дорогая? – спрашивает Элизабет.

– Очень понравилась, – говорит Поппи. – Мы в универе занимались пешим туризмом.

– Что вы сейчас слушали? Грайм?[6]

– Подкаст о пчелах, – отвечает Поппи. – Если они вымрут, боюсь, мы обречены.

– Впредь буду осторожнее, – обещает Элизабет. – Так вот, Поппи, Дуглас убедил меня взяться за предложенную работу. Полагаю, я смогу быть вам полезной.

– О, потрясающе! – восклицает Поппи. – Какое облегчение.

– Но с двумя непременными условиями. Первое: эти обязанности – наблюдение и тому подобное – мне будет проще выполнять с помощью троих друзей.

– Боюсь, это невозможно, – отвечает Поппи.

– Ах, дорогая, с возрастом вы поймете, как мало в жизни невозможного. И уж конечно, не это.

– А второе? – спрашивает Дуглас.

– А второе особенно важно. Важнее алмазов и важнее Дугласа. Я возьмусь за эту работу, только если МИ-5 окажет мне услугу. Простую услугу, но для меня очень значимую.

– Продолжайте, – просит Поппи.

– Мне нужно все, что у вас есть, на несовершеннолетнего Райана Бэйрда из Файрхэвена.

– Райана Бэйрда? – удивляется Дуглас.

– О, Дуглас, перестань повторять за мной каждое слово. Что за ужасная у тебя привычка! Как и эти твои измены.

Элизабет, поднявшись, выставляет локоть, предлагая Поппи взять ее под руку.

– Вы можете это сделать для меня, дорогая?

– Эм-м-м… я, надо думать, могла бы, – отвечает Поппи. – Но хотела бы прежде узнать зачем.

– Боюсь, что не скажу вам этого, – качает головой Элизабет.

– Тогда хотя бы дадите мне слово, что с этим Райаном Бэйрдом не случится ничего плохого?

– О, «дать слово» – это так высокопарно звучит, правда? Давайте направим наши стопы к дому. Не хочу, чтобы вы из-за меня опоздали на обед.

Глава 10. Джойс

Я все-таки завела «Инстаграм» – знаете такую штуку?

Меня Джоанна уговорила. Сказала, там можно смотреть самые разные фото самых разных людей. Найджеллы, Фионы Брюс[7] – кого угодно.

Я зарегистрировалась сегодня утром. «Инстаграм» попросил меня ввести «имя пользователя», и я вписала свое имя, а он сказал, что @JoyceMeadowcroft уже занято, и я подумала: надо же, как не везет. Я попробовала @JoyceMeadowcroft2, но оно тоже не подошло.

Тогда я стала перебирать свои прозвища, хотя, честно говоря, обычно меня зовут просто Джойс. Но все-таки одно прозвище мне удалось вспомнить – еще из тех времен, когда я работала медсестрой. Один врач сократил мое имя до «Джой»[8]. Всякий раз, как мы встречались, он восклицал: «А вот и наша великая радость одаривает всех своей прекрасной улыбкой!» Это было очень мило, правда, не в момент смены катетера.