Человек, который умер дважды

Он предложил нам по стакану молока. Я согласилась, потому что уже не помню, когда в последний раз пила молоко. А вы? Я пила и думала: вдруг это последний стакан молока в моей жизни? Не представляю, где мне могли бы предложить другой. Разве что я выйду замуж за красавца бельгийца. Чего я не исключаю и не желаю исключать.

Представьте, если бы я вышла за Франко. Вообразите кольцо! А лицо Джоанны! Она сейчас встречается с председателем футбольного клуба. Он вечно пропадает в спортзале, а у нее походка стала пружинистой. Я ходила бы на рынок за угощением к чаю. Франко сидел бы со стаканом молока в руке, а я спрашивала бы, сколько он сегодня продал бриллиантов (ну или о чем-то более конкретном, когда вникла бы в дело), и он, глядя через край стакана, отвечал бы мне по-бельгийски. Да, пожалуйста, я совсем не против!

И я порадовалась, что надела новое зеленое пальто из «АСОС».

Я отвлекаюсь, да? И вы отвлеклись бы, если бы его увидели. Элизабет спросила, навещал ли его Дуглас, а Франко сообщил, что тот звонил с месяц назад, просил ждать в гости, но с тех пор не подавал о себе вестей. Очевидно, они старые приятели по какой-то авантюре.

Тогда Элизабет поинтересовалась, не обращался ли к нему кто другой по поводу алмазов на двадцать миллионов фунтов. Он опять ответил «нет».

На всякий случай мы описали всех, кто пришел в голову. Описали Поппи, описали Шивон, описали Мартина Ломакса, упомянули мафию и колумбийский картель, но все впустую. Никто похожий к нему в последние две недели не приходил.

Я попросила еще стакан молока, просто чтобы протянуть время, но потом все же пришлось распрощаться. Франко поцеловал меня три раза, и я подумала: «Ага, вот оно!» – но затем он и Элизабет поцеловал три раза, так что это, должно быть, просто бельгийский обычай.

Нам надо было возвращаться на станцию, но по пути я купила шоколада для Ибрагима и пива для Рона. Мне их даже красиво завернули.

Я думала, что на обратном пути нам удастся поспать, но, честно говоря, мы разговаривали. Если за всем этим стоит Поппи, то она должна была обратиться к Франко. В Европе очень немного мест, где вам без лишних вопросов обменяют алмазы на двадцать миллионов. Если алмазы у Поппи, вероятно, она залегла на дно? А если алмазов у нее нет, она может до сих пор их искать. Но где же они? Где-то в письме Дугласа прячется ответ. Мы письмо прочитали, и Поппи прочитала. Кто первый догадается?

Обратная дорога оказалась очень долгой, так что где-то на севере Франции я развернула шоколад для Ибрагима, и мы его съели, а потом развернула пиво для Рона, и мы его выпили.

В общем, нам надо найти Поппи прежде, чем она найдет алмазы. Элизабет говорит, что придумала, как ее поторопить.

Я издалека вижу, что окно в ее квартире еще светится. Значит, она размышляет о Поппи.

Пусть свет у тебя никогда не гаснет, Элизабет!

Мы пока не говорим Ибрагиму, что Райан Бэйрд скрылся. Сказали только, что слушание отложили. Терпеть не могу врать, но здесь понимаю – надо.

Рон сообщил, что Крис влюблен в Патрис. Ну, я не сомневалась! И предвижу счастливый финал.

Сейчас буду ложиться. Знаю, что мне следовало бы подумать о Поппи и алмазах. Но лучше я подумаю о большом доме над каналом, с каменными ступеньками и медной табличкой у двери.

Непременно надо мечтать. Элизабет это знает. И Дуглас тоже знал. Ибрагим забыл, но я обязательно напомню ему, когда придет время.

Глава 65

Шахматная партия закончилась, и началась настоящая вечерняя работа.

У Элизабет еще шумит в голове от выпитого в поезде бельгийского пива. И от бокала вина, купленного на вокзале в ожидании такси. И от джина с тоником, которым встретил ее Богдан. И от второго джина с тоником, который она пьет сейчас.

Богдан со Стефаном измотали друг друга до признания ничьей. Богдан как только ни обзывал Стефана, а Стефан все улыбался и приговаривал: «Не держи в себе, старина, не держи в себе».

Теперь все трое сидят в гостиной. Элизабет со Стефаном – рядышком на софе, а Богдан, широко расставив колени, – в кресле. Времени – час ночи. Но никто об этом не вспоминает. Богдан пьет «Рэд булл», а Элизабет в который раз задумывается о том, когда же он привык ложиться в постель.

Богдан рассказал ей об отложенном суде. Райан Бэйрд скрылся. Не говорите Ибрагиму. Впрочем, парня скоро найдут; собранное Поппи досье все еще у них.

Поппи? Так что же с ней? Что упустила из виду Элизабет?

Украсть способен каждый. Она знавала священника, который украл и переплавил распятие из собственной церкви – проигрался на скачках. Но не всякий способен убить. А Поппи? Вроде не похожа она на преступницу, но Элизабет и раньше случалось обманываться – редко, но случалось. Она наблюдает за Богданом, который с самым невинным видом наливает себе еще энергетика.

Поппи застрелила Эндрю Гастингса. Потом, конечно, ее трясло, но такое кто угодно может сыграть. Элизабет, задумавшись, начинает дрожать.

– Замерзла, милая? – спрашивает Стефан.