Человек нового мира

Невозможно без волнения читать описание последних дней, часов, минут перед отъездом Ленина в Россию: «Когда я смотрел на него, улыбающегося на площадке уходящего поезда, я чувствовал, что он внутренне полон такой мыслью: «Наконец, наконец-то, пришло, для чего я создан, к чему я готовился, к чему готовилась вся партия, без чего вся наша жизнь была только подготовительной и незаконченной».

И, наконец, «взрывная атмосфера» октября 1917 года, Смольный «в великую ночь», незабываемые дни долгожданной победы. Как хорошо понимаем мы слова Луначарского: «Кто пережил это, тот никогда этого не забудет».

В воспоминаниях Луначарского преимущественно отражена политическая деятельность Ленина. Однако иногда он позволяет себе «вторгаться» в запретную для многих область личных переживаний Ленина. «Владимир Ильич, — вспоминает он, — обыкновенно терпеть не мог подпускать даже близких людей к своим личным переживаниям. Он был прежде всего политик, такой горячий, такой вдохновенный, такой вдохновляющий. Эту политику он превращал для всякого, кто к нему приближался, в центр жизни». Беседы, в которых Ленин был с ним более интимен, чем обыкновенно, Луначарский считал лучшими часами своей жизни.

К сожалению, Луначарский тогда не вел дневника, не делал каких-либо пометок, позволяющих восстановить детально многочисленные беседы с Лениным. Впоследствии он сожалел, что «поздно спохватился», ибо услышанного «из уст революционного гения» ему бы хватило на «создание преинтересной книги», не раз сетовал на несовершенство памяти, на невозможность воссоздать в неприкосновенности каждое слово Ильича. Однако он сумел отобрать и по возможности уточнить то главное, наиболее ценное, что ему приходилось слышать от Владимира Ильича.

Луначарский писал: «Всегда бывает очень страшно припоминать что-нибудь из бесед с Владимиром Ильичем не для себя лично, а для опубликования. Все-таки не обладаешь такой живой памятью, чтобы каждое слово запечатлелось в мозгу, как врезанная в камень надпись, на десятки лет, а между тем ссылаться на то, что оно сказано великим умом, допуская возможность какого-нибудь искажения, очень жутко». Именно эта тщательность и чувство ответственности в соединении с социологической глубиной ученого и блестящим талантом писателя делают воспоминания Луначарского ценнейшим вкладом в летопись жизни и деятельности Ленина.

Правда, столь тщательный подход не всегда присутствует у Луначарского в изложении общих проблем истории революционного движения, а также отдельных событий, непосредственным участником которых он был. Встречаются неточности, не всегда продуманы формулировки. Подобного рода небрежности нередко использовали политические противники и недоброжелатели Луначарского.

От этого в свое время Луначарского предостерегал Ленин. В ноябре 1907 года, например, во время острой идейной борьбы с врагами марксизма, он писал ему по поводу готовящейся брошюры «Об отношении партии к профессиональным союзам»: «Преинтересная и отлично написанная вещь. Одно только: неосторожностей много внешних, так сказать, т. е. таких, к которым придиратьсябудут всякие эсеры, меньшевики, синдикалисты etc. Мы совещались коллективно, ретушировать или в предисловии оговорить? Решили последнее, ибо ретушировать жаль».

[2]

Отдельные материалы, включенные в настоящий сборник, также не свободны от «неосторожностей», порой спорных определений. Некоторые уточнения даны в примечаниях.

В третьем и четвертом разделах собраны речи, воспоминания и статьи Луначарского, комментирующие взгляды Ленина на социалистическую культуру, многотрудные пути ее становления и развития и на ее роль в коренном переустройстве общества на принципиально новых, коммунистических началах.

Энциклопедические знания, двенадцатилетняя деятельность на посту наркома просвещения позволили Луначарскому охватывать явления культурной жизни во всем их многообразии и глубине. Он был среди первых теоретиков социалистической культуры, которым пришлось выступать «на почти невозделанном поле», непосредственно руководил большим комплексом учреждений народного образования, науки и искусства.

Со всей силой своего огромного, многогранного таланта Луначарский пропагандировал ленинское идейное наследие, которое считал надежнейшим компасом в определении конкретных путей культурного развития страны, в становлении новой, социалистической культуры.

В многочисленных речах и статьях Луначарского дается убедительная трактовка марксистско-ленинской теории культуры и культурной революции, обосновывается ее значение как одного из важнейших условий социалистических преобразований, раскрываются конкретные задачи культурной революции в нашей стране, показывается руководящая роль коммунистической партии в ее осуществлении.