Человек с чужим прошлым

Сегодня его впервые выпустили в город, и простое любопытство привело Вадима сюда. Хотя нет, не простое – Выхин несколько раз проверился: не идет ли кто за ним? Сначала он решил только посмотреть, где расположено казино «Турмклаузе», а потом, придя к его дверям, подумал: а почему бы не зайти? Совсем не обязательно сразу спрашивать чашку ликера «Кюрасао», можно поглазеть по сторонам, оценить обстановку, поторговать глазами, как говорится в русской пословице, – за это с него никто ничего не попросит.

А тут вдруг такая встреча – сам шановный пан Дымша! Нет, непременно надо будет заглянуть сюда еще.

* * *

Короткая автоматная очередь вдребезги разнесла ряд разнокалиберных пустых бутылок, поставленных на барьер перед мешками с песком.

Полуподвальное помещение замка, превращенное в тир, сразу наполнилось кисловатым пороховым запахом. По старым каменным плиткам пола весело запрыгали зеленовато-желтые стреляные гильзы.

– Гут! – не склонный к внешним проявлениям чувств Шмидт похлопал Дымшу по плечу. Отобрал автомат, знаком приказав отойти с линии огня. Кивком подозвал к себе Тараканова. – Теперь вы!

Ожидая, пока дежуривший в тире Выхин выставит новый ряд бутылок, Владимир Иванович снарядил магазин, вставил его в автомат и передернул затвор.

Присевший на лавку Дымша с интересом наблюдал за ним. На другом конце длинной скамьи сидели Ругге со своим псом и Mapчевский. Не спуская глаз с Тараканова, Дымша пытался прислушаться к их негромкому разговору.

– С удовольствием составлю вам компанию, Генрих, – улыбаясь, говорил пан Викентий. – Но и вы не откажите.

– Хорошо, постараюсь. Но не могу твердо обещать.

Последние слова немца заглушила автоматная очередь, звон разбитого стекла, щелчки пуль по деревянным щитам за мешками. После стрельбы Тараканова часть бутылок осталась стоять на барьере.

– Шлехт! Плохо, – недовольный Шмидт взял у него из рук автомат. – Не надо длинных очередей, задирается ствол. На эту посуду хватит двух коротких очередей. Ясно?

– Да, – вяло согласился Владимир Иванович. – Но мне привычней пистолет.

– О?! – неожиданно оживился Шмидт. – Поставьте бутылки! – крикнул он Выхину. – Хотите пари? – гауптман повернулся к Тараканову. – За десять секунд с этого расстояния разбить всю посуду. Плачу двадцать марок, а если нет…

– Разобью! – прервал его ухмыльнувшийся Владимир Иванович. – Больше марки за каждую пустую бутылку, неплохая цена. Только дайте второй пистолет.

– Стреляете с обеих рук? – недоверчиво покосился Шмидт.

– Попробую.

– Ставлю пятьдесят марок! – неожиданно подал голос Ругге. – За вас, Шмидт! Покажите, как это надо делать.

– С вас тридцать марок, – откликнулся Шмидт. – Двадцать мои!

– Хорошо, хорошо, – засмеялся Ругге. – Но учтите, выигравший поит свою компанию, а проигравший – свою! Начинайте первым, Шмидт!

– Еще кто-нибудь хочет участвовать? – выходя с оружием в руках на огневой рубеж, небрежно поинтересовался гауптман.

– Нет, – ответил за всех Выхин и отодвинул ногой корзину с пустыми бутылками. – Желаю вам удачи!

Шмидт только криво усмехнулся и поднял пистолеты.

– Время!

Загремели частые выстрелы, полетели на пол осколки разбитых бутылок, но одна осталась стоять на самом краю барьера.

Шмидт опустил оружие.

– Попробуйте это сделать лучше, – отдавая Тараканову пистолеты, сказал он. – За десять секунд семнадцать бутылок из восемнадцати. С тридцати метров.

– Я попробую, – Владимир Иванович вогнал в рукояти парабеллумов магазины и передернул затворы, досылая патрон.

Внимательно наблюдавший за ним Дымша остался доволен: его подозрения полностью подтверждались. Все русские при стрельбе занимали другую позицию, а Тараканов встал так же, как и Шмидт – слегка согнул ноги в коленях, словно собирался пружинить при каждом выстреле. Так, в раскорячку, вставали при стрельбе только немцы! Русские и поляки стреляли стоя на прямых ногах, не сгибая рук в локтях и вытягивая их в сторону мишени. По крайней мере такова была метода обучения стрельбе в русской и польской армиях.

На огневой рубеж Тараканов вышел быстро, пританцовывая, как боксер на ринге.

– Время! – зычно гаркнул Шмидт.

От первого же выстрела разлетелась та самая бутылка, в которую не попал гауптман. Потом все слилось в сплошной треск пистолетных выстрелов и звон бьющегося стекла. Когда Владимир Иванович опустил оружие, барьер был чист, только в свете ламп, освещавших его, поблескивал острыми гранями чудом удержавшийся осколок донышка бутылки.

– Браво! – Ругге лениво хлопнул в ладоши.

Дымша затаился, не зная, как реагировать. Выхин, словно ничего не произошло, сметал осколки, готовясь выставить новую шеренгу разнокалиберной пустой посуды.

Шмидт, поиграв желваками на сухом лице, полез за бумажником.

– Поздравляю, – процедил он, подавая банкноты. – Остальные тридцать марок за господином подполковником. С меня ужин, господа, – обернулся он к Ругге и Марчевскому.

– В таком случае я должен угостить Дымшу и Выхина, – улыбнулся Тараканов. И тут же добавил: – Если разрешит господин начальник.