Человек с тысячью лиц

– Моя дорогая, я боюсь, что до конца лета эта подруга тебя покинет. Посмотри в глаза этого господина. Он же буквально пожирает ее взглядом. Конечно, нам нужно будет поприветствовать его, но я думаю, они будут нам благодарны, если мы не станем спешить присоединиться к их компании.

Впрочем, через несколько минут незнакомый господин был представлен им как «господин Филипп Барч», и женщины нашли, что новый знакомец не только элегантный кавалер, но и вежливый, приятный собеседник. Однако госпожа Рейнор напомнила, что они с леди Кэтрин хотели собрать цветов к завтраку, и увела девушку подальше от влюбленной пары.

Инспектор Клик – а под личиной господина Филиппа Барча скрывался именно он – подождал, пока дамы не удалились из виду, а потом вновь повернулся к Алисе:

– На первый взгляд, очень чувствительная девушка, должен сказать вам, мисс Лорн. И ведет себя достойно, несмотря на трагедию предыдущей ночи. То, как вы на нее смотрите, подсказывает мне, что вы хорошие подруги.

– Да, господин Клик. Леди Кэтрин замечательная девушка.

– Не станем об этом спорить, иначе мы можем углубиться в дебри, куда лезть вовсе не стоит. Позвольте мне поблагодарить вас за то, что вы сделали все в точности так, как я попросил вас по телефону. Я боялся, что в чем-то вы можете совершить непоправимую ошибку. Сначала я хотел наведаться в этот дом, соблюдая полное инкогнито, так, чтобы даже вы не знали, кто я такой, но потом это показалось мне излишним. Ведь в таком случае выходило бы, что я не доверяю даже вам.

Вы даже могли бы подумать, что я всегда всех обманываю. Я просто не мог заставить себя сделать что-то вроде этого.

Алиса одарила своего кавалера чарующим взглядом – взглядом, который вознес его до небес, – а потом удивленно улыбнулась.

– Боюсь, что не могу проследить ход ваших мыслей, – сказала она, потупившись. – Я никак не могу понять, куда вы клоните, – а потом с опасением, словно заигрывая, продолжила: – Если вы сочли мое удивление, когда я узнала ваш голос по телефону, за какой-то тайный знак, то это совсем не так… Да, я собиралась написать вам сегодня утром. А что насчет звонка, то я думала, это звонит Джеффри Клаверинг с какой-нибудь просьбой, касающейся леди Кэтрин. Знаете ли…

Когда прозвучало имя молодого Клаверинга, инспектор Клик нахмурился и с тревогой в голосе поинтересовался:

– Джеффри Клаверинг? А что, он уже побывал тут этим утром или и вовсе собирался приехать?

– Нет, его еще не было, и это кажется всем более чем странным, – заметила Алиса.

– Он не присылал никакой записки леди Кэтрин? Подумайте хорошенько, мисс Лорн… Не посылал?

– Нет. Я вижу, что вас, господин Клик, это удивляет. Впрочем, буду с вами откровенна – и меня тоже. Хотя толком во всем этом я не могу разобраться. Знаю, что он души не чает в леди Кэтрин. Она – его первая и единственная любовь. Еще я знаю, в какое он впал отчаяние, когда ему сообщили, что их помолвка должна быть расторгнута. Так что, наверное, естественно думать, что он приедет после того, как пронесся слух о том, что человек, стоявший между ними, мертв… Он ведь наверняка должен быть об этом осведомлен.

– Мисс Лорн, позвольте мне вам кое-что сообщить, – серьезно проговорил Клик. – Джеффри Клаверинг знает об убийстве. Он знал о нем еще ночью.

– Господин Клик! Вы говорите, что он знает, и тем не менее не попытался хоть как-то связаться с леди Кэтрин! Но… – Она сделала паузу, а потом вновь заговорила: – Возможно, он хочет полностью убедиться и ждет, пока личность убитого не будет окончательно установлена? В конце концов, может, убили вовсе и не графа де Лувизана.

– Графа де Лувизана, можете не сомневаться, – заверил девушку инспектор. – И все это, без всяких сомнений, было установлено еще вчера вечером.

– И Джеффри Клаверинг это знал?

– Да, знал. Убитый был известен как граф де Лувизан. На его рубашке были начертаны цифры, сумма которых – девять. И… думаю, вы отлично помните угрозы Джеффри Клаверинга, когда вчера вечером он набросился на графа, явившегося в особняк Клаверингов… Вчера поздно вечером.

Алиса, широко раскрыв глаза, уставилась на инспектора. Ее щеки и губы стали медленно бледнеть. Было невозможно не сложить воедино эти два обстоятельства.

– Но, господин Клик, – протянула она слабым голосом, – вы, конечно, не можете заподозрить такого привлекательного молодого человека! Вы же не предполагаете, что Джеффри Клаверинг имеет какое-то отношение к этому ужасному преступлению?

– Надеюсь, нет, потому как этот юноша мне тоже нравится. Но есть одна деталь… Если даже он сам не убивал, то, без сомнения, знает, кто это сделал. И еще он знает женщину, которая тем или иным образом вовлечена в это преступление.

– Женщина! Господин Клик… Женщина?

– Да… А возможно, и две женщины.

– Женщины и насилие! Убийство! Ужас вроде этого… Нет! Ни одна из женщин не могла участвовать в чем-то подобном! Я слишком высоко ценю моральный облик представительниц своего пола. Не позволю вам подозревать никого из женщин!.. А что до Джеффри Клаверинга, то для него есть только одна женщина во всем мире. И надеюсь, вы не… Нет, даже не думайте…