Человек с железного острова

Ползет первый спутник, никуда он не денется, пока не сгорит, кстати, сгореть ему полагалось еще года три назад, а он, хоть и дохлый, а летает. Пошел первый, а второго не видать, а потом все же появился, Значит, и впрямь орбита другая, хорошо, что не очень отличается. Я запускаю стандартный вызов, а сам гляжу вверх – авось поможет, – и пожалуйста, запрос принят и понят, правда, на автомате. Следующий проход обещает через шесть и три десятых часа, а пока можно и слезать, кемарить устраиваться. Между прочим, проснулся я за час до сеанса и сидел так, без мыслей, пока сигнал не пискнул. Сначала морзе-команда перейти на телефон, а потом уж совсем ушам не верю – голос Серчо! Он снова, а может, еще, тут, старается быть спокойным и сдержанным. Я вкратце излагаю свое нынешнее положение, а он в ответ добивает меня известием: на базе сейчас появилась летающая лодка, она досюда, а потом до океана, достанет, а там и плавбазу подгонят. И эта лодка уже сейчас готовится к старту – за мной! Завтра здесь будет и сменщика-наблюдателя привезет мне, правда тут – это я Серчо честно предупредил – не только наблюдать надо, но и вмешиваться придется. Такие вот сюрпризы – это я рассказываю-то спокойно, а сам чуть с крыши от радости не скатился.

Помесь моя во дворе кормится, но я гоню ее домой, решив не будить спящее сладким сном Ларбо-семейство. Надо собираться – было бы, чего собирать! Не золото же тащить, его и в Приозерье достаточно. Всего багажа – три тома дневников. Затем начинаю думать, кому какие дела сдавать, а еще потом – составлять завещание наследнику, словом, до полного рассвета хватает. Еще раз связь была – лодка даже сегодня, часам к семи вечера, будет, и место уточнилось: озеро есть тут у нас, туда и сядет. Разговаривал я, а там Чисимет возвернулся, усталый, но довольный:

– Меня сегодня крупно побили, хотя и работал всерьез. Эти ребята с восточных границ прямо-таки молодцы… А что у тебя лицо такое?

Что, что. А какое оно должно быть, кислое, что ли? Объяснил я Чисимету, в чем причина, он головой покачал и говорит:

– Я с тобой отправлюсь. У меня тоже ведь дом есть, и хороший…

Король с утра на ногах, когда я к нему заявляюсь новостью огорошить; Кун по мере изложения заметно мрачнеет. Перспектива иметь рядом вместо старого, «молодого Алека» кота в мешке его не радует. Тем не менее он предлагает устроить прощальный пир, и я согласен, но замечаю:

– Только народу там должно быть немного, а кого, ты уж не обижайся, я сам выберу.

Кун старательно не обижается, но все же спрашивает: «А я-то там буду?» – значит, все-таки ущемился самолюбием.

Итак, пир среди бела дня собран на скорую руку, и пышности ему явно не достает. Кроме Куна присутствуют, конечно же, все поколения Ларбо, Чисимет, несколько мастеров из королевских кузниц, парень с западной границы, который нас в свое время весьма мило встретил, а сейчас как раз в столице оказался, еще человек десять народу, с кем я по тем или иным причинам не могу не попрощаться. Компания чисто мужская, уж с кем – с кем, а с бабами здешними у меня нет желания за одним столом сидеть в такой день. Пир, конечно, без размаха, так, неспешный полу-завтрак – полу-обед с воспоминаниями и предсказаниями. Под конец Кун-Манье встает и объявляет:

– Я подумал и решил. Ты, Алек, не один будешь. Ты много рассказывал про прибрежную страну, и я хочу направить туда своих людей дружбу с Великим Маршалом завязать, а мостом между нами пусть будут крылатые машины собратьев Алека, пока мы не создадим помесь, способную переносить нас по воздуху вдаль. И тогда ваша – кивок в мою сторону – помощь нам уже не потребуется, но дружба нужна будет всегда.

Да, это Кун, конечно, лихо придумал. Но если он думает, что горючего у нас девать некуда, кроме как егойных послов возить, то он жестоко ошибается. По крайней мере, в мои времена всегда напряженка была. Самое большее, что мы для него можем сделать – это связь через спутник и нашего наблюдателя здесь. Однако разочаровывать Куна я не стал, и пора уже собираться.

Последний раз захожу во дворец министров, беру все, что наготовил, выхожу и вьючу помесь. Она недовольна, но я ей говорю: «Надо, потом гулять будешь». Последний, опять же, раз проезжаю через город, по дороге чуть кого-то не задавив, и присоединяюсь к каравану, идущему на озеро.

На передней повозке сидят послы – батюшки святы! Главным послом у нас Ар Лучанарги, я его знаю хорошо, он дипломат бывалый, с высокими эльфами дела вел, пока они еще здесь были, но это ладно, а вот помощником – никто иной, как Ларбо-младший. Это, честно говоря, меня радует, как и все в этот день.

Дорога по лесу идет, и, несмотря на пасмурную погоду, он веселый и красивый, и так до озера, а на нем уже и лодка сидит, а на берегу народ толпится. Резинка с экипажем уже у берега, елки-палки! – я уже и забыл, что на свете резиновые лодки существуют. Церемонии, прощание, и посольство в лодку грузится. На берегу в куче мешков-ящиков сидит мой преемник – он несколько оробелый. Я ему растолковываю, где лежит мое политическое завещание, и тоже лезу в резинку – все.